События 1936-1939 гг. в Испании в советской историографии многие годы рассматривались как «национально-освободительная война испанского народа», но очевидно, что это не соответствует истине. Просто произошло столкновение сил демократии и сил тоталитарных режимов, и все это случилось в крайне отсталой, по сути, полуфеодальной, крестьянской стране, с въевшимся в сознание масс патриархальным менталитетом. И - да, это была самая настоящая «генеральная репетиция» будущей войны, где отрабатывалась ее техника и тактика.

Т-26 - «самый значимый советский танк» испанской войны. Танковый музей под Мадридом.

Данный аспект войны в Испании у нас был известен и в эпоху СССР! Но… давался без особых подробностей. Правда, повезло ВМФ, поскольку адмирал Кузнецов рассказал в своих мемуарах о действиях испанских ВМФ достаточно подробно, а затем еще и опубликовал целый ряд аналитических статей на ту же тему. По авиации информации вроде бы тоже было много, но только они до недавнего времени были сильно «размазаны» по разным изданиям. Танкам повезло меньше всего. И понятно, почему. Наши самолеты были хороши, но немецкие оказались лучше! Кто виноват? Конструкторы! А вот танки… танки были вне конкуренции всю войну. Поэтому-то и рассказывать нашим ее участникам про свои ошибки совсем не хотелось. Тем не менее, информация о танках в Испании есть и почему бы нам с ней не познакомиться по различным источникам?

Впрочем, сразу же выяснится, что точного числа Т-26 и БТ-5, посланных Испании, неизвестно. Историки за рубежом склонны к преувеличению цифр, наши, напротив, обычно их преуменьшают.

Например, в монографии «Т-34» И.П. Шмелева написано, что из СССР испанцам послали 362 танка, или - и того меньше - 347. Но, например, такой испанский историк, как Рафаэль Тревино Мартинец дает другие цифры: танков Т-26 около 500 и еще 100 БТ- 5, и все это без учета разных БА.

О том, что танков было 362, написал и Раймонд Сурлемонт - французский историк БТТ в журнале «Арморед кар», но при этом добавлял, что помимо танков СССР отправил республиканцам 120 броневиков ФАИ и БА-3/ БА-6.

Хью Томас - известный английский историк, монография которого была издана несколько раз и является, по общему мнению, наиболее объективным исследованием этой темы в англоговорящих странах, вообще пишет о 900 советских танках, плюс к ним 300 БА. Он дает следующую таблицу.

Люди Авиация Танки Артиллерия
Националисты
из Германии 17000 600 200 1000
из Италии 75000 660 150 1000
Марокканцы 75000
Всего 167000 1264 350 2000
Республиканцы
из России 3000 1 000 900 1550
Другие страны и
Интербригады 35000 320

Невоенные формирования из-за границы 15000
Всего 53000 1320 900 1550
* Huqh Thomas, The Spanich civil war, p/ 985

Из Италии пришло 149 танкеток CV 3/35 «Фиат-Ансальдо» и... 16 БА «Лянча-Ансальдо» 17М модели 1917 г., а 5 танкеток поступили в Испанию 16 августа 1936 года, броневики 22 декабря. 29 сентября прислали еще 10 танкеток, 3 - с огнеметами. Лишь в конце октября 1936 года удалось сформировать полноценную роту из смешанных итало-испанских экипажей, которую показали генералу Франко 17 октября на военном параде. В бой эти «танки» пошли 21 октября возле городка Навалкарнеро. Оборонявшие его республиканцы, завидя «танки», тут же отступили. Но одну танкетку итальянцы потеряли, зато были очень горды своим успехом, поэтому назвали эту часть «Навалкарнеро»! 29 октября эти танкетки первый раз встретились с нашими Т-26. Получилась танковая дуэль нашего танка с пушкой и итальянской танкетки с пулеметом и огнеметом, которой командовал офицер П. Берези. Разумеется, Т-26 подбил ее прямым попаданием, а ее экипаж погиб. Вторая танкетка была сильно повреждена, но и Т-26 получил серьезные повреждения от снарядов артиллерии националистов. Всего же в ходе осенних боев за Мадрид в 1936 году итальянцы потеряли 4 машины, троих человек убитыми, ранеными 17 и один пропал без вести. Тогда 8 декабря 1936 года поступило еще одно пополнение из Италии в количестве 20 машин.

Выяснилось, что советские танки поражают итальянские первым же попавшим в них снарядом. Поэтому использовать их стали в качестве «быстрых подразделений» (прямо как сегодняшние части «быстрого реагирования»!), и это оказалось оправданным. То есть их отправляли туда, где наших танков не было и именно там они наносили неожиданные удары. Так, при их помощи националисты заняли Сантадер, а уже весной в марте- апреле 1938 года активно воевали в горах Монтенегро. В июле 1938 года усиленные германскими 37-мм орудиями РАК-36 эти танкетки смогли прорвать фронт республиканцев у Теруэля и продвинуться затем вперед на более чем 100 километров!

И на этом можно было воевать и побеждать?

В декабре 1938 года 32 танкетки доставили из Италии националистам в последний раз. Теперь танковая часть, принадлежавшая итальянскому экспедиционному корпусу в Испании, стала называться полком, в составе штаба, двух батальонов танкеток, в каждом из которых было две роты. Один батальон танкеток имел испанские экипажи. Кроме этого, был один моторизованный батальон, рота бронеавтомобилей, рота разведчиков-мотоциклистов и рота Берсальеров. В полк еще входил батальон Ордити, батальон противотанковых орудий, вооруженный 65-мм горными пушками и немецкие РАК-36. Сюда же включили 47-мм и 45-мм трофейные пушки.

В декабре 1938 года полк воевал в Каталонии, где бои в очередной раз привели к прорыву фронта республиканцев. Теперь сопротивление республиканцев слабело на глазах, но тяжесть положения успешно компенсировалось республиканской прессой. 17 января 1939 года газеты сообщили о героическом подвиге капрала Селестино Гарсия Морено, который около городка Санта Колома де Куералт повстречался с 13 итальянскими танками и три подорвал ручными гранатами. Затем он взял киркомотыгу, взломал на них люки и взял в плен всех пятерых танкистов. Причем остальные 10 машин при этом сразу обратились в бегство! 26 января танки франкистов вошли в Барселону, а 3 февраля 1939 года при штурме города Героны на французской границе итальянцы потеряли последнюю танкетку. Собственно, на границе они были 10 февраля, где CTV захватили 22 танка республиканцев, 50 пушек и более 1000 пулеметов! 3 мая итальянские танки парадировали в Валенсии, а 19 мая в Мадриде, что, конечно, наполнило сердца танкистов дуче гордостью. Однако потери в 56 танкеток вряд ли говорят об их высоком качестве. Хотя, да, все мемуаристы отмечают, что свой девиз: «Быстро к победе», они оправдали, то есть ездили действительно быстро и… так или иначе, но республиканцев заставляли отступать.

«Легион "Кондор"» 9 танков Т-I А получил в конце 1936 года, потом 32 танка были поставлены в середине сентября. Танковая группа легиона получила название «танковая группа Дрон». Командовал ей подполковник Вильгельм Риттер фон Тома. Группа состояла из штаба, двух танковых рот, из трех секций каждая. В секции было по пять линейных танков и одна машина командира. Части поддержки включали в себя транспортную секцию, полевую мастерскую по ремонту, противотанковую и огнеметную секции. Фон Тома обратил внимание, что «испанцы быстро учатся, но также быстро забывают то, что выучили». Из-за этого в смешанных германо-испанских экипажах немцы были за главных.

Впечатляющая и грозная машина, не так ли?

Слабость Т-IА показали уже в самые первые бои, и с декабря 1936 года в Испанию пошли танки Т-IВ. К 1938 году германские танковые части насчитывали 4 батальона, каждый из 3 рот и по 15 танков в каждой роте. 4 роты /60 танков/ были составлены из трофейных Т-26. За захват танка Т-26 командование националистов давало премию в 500 песет - месячная зарплата американского пилота у республиканцев (причем, советским «сталинским соколам» платили меньше, чем всем остальным!), причем особенно активно «добывали» наши танки марокканцы, для которых это были огромные деньги. Они же были мусульмане! Вина не пили, в карты не играли, а все «заработанные» деньги, как и современные гастарбайтеры из Средней Азии, посылали своим семьям. И понятно, какой находкой был для них «настоящий русский танк!» Ну, а в итоге националисты добыли в качестве трофеев… 150 танков Т-26, БТ-5 и БА БА-10, и это лишь те машины, что они смогли отремонтировать и использовать затем у себя в армии. По сути дела, СССР заложил основу танкового парка Франко, вот как!

Интересный парадокс: чем армия не более убога, тем у нее ярче униформа, а в ней больше всяких «прибамбасов».

Немцы в Испании были полностью независимы и, по сути, испанцам не подчинялись, а лишь координировали с ними свои действия. Был случай, когда Франко потребовал, чтобы фон Тома послал свои танки в атаку вместе с пехотой «в обычной манере генералов, принадлежавших к старой школе», на что тот ему ответил: «Я буду использовать танки, не распыляя их, а концентрируя», и Франко утерся! Причем в роте у него было по 15 танков, а всего в наличии было 180 машин. Но только в Каталонии у республиканцев было до 200 советских танков и БА. И чтобы вы думали? Командование на каталонском фронте рассматривало Т-26 как… излишне тяжелые и вдобавок как недостаточно эффективные!

Зимой главное для солдата - это согреться!

Возникает вопрос: какой еще эффективности нужно было испанцам от советских машин, если у Т-IА и T-IВ, и CV 3/35 не было пушек, а у наших они были? Господство авиации Франко, якобы приводившее к большим потерям у республиканцев, достаточно установленным считать нельзя. Если на один уничтоженный понтонный мост на реке Эбро националисты израсходовали до пятисот бомб, то сколько же бомб они тратили на один уничтоженный танк? И потом в критические дни ноября 1936 года именно Т-26 и истребители И-15 и И-16 господствовали в Испании и на земле, и в воздухе!

А вот многие республиканцы воевали в «джинсе»!

Очевидно, что республиканцы просто... не умели соответствующим образом воевать! То есть важнейшими причинами победы националистов стали боевая подготовка, обеспечение дисциплины и профессиональное командование. Вот и М. Кольцов в книге «Испанский дневник» неоднократно писал, что у националистов выделены специальные сержанты, чтобы расстреливать отступающих и трусов, что позади пехоты ставили пулеметы. Но генерал Энрико Листер тоже приказывал расстреливать своих солдат в случае отступления. Сержанты-республиканцы имели даже приказ расстреливать офицеров, скомандовавших отступление без письменного на то приказа из штаба. «Каждый, кто допустит потерю хотя бы дюйма земли, ответит за это головой» - так обращался Листер к своим войскам, и все равно это не помогало, республиканцы терпели одно поражение за другим. С другой стороны, возможно, советских военных советников там просто не слушали? «Большое количество русских офицеров в Арагоне ставит испанских солдат в положение колонизируемых аборигенов» - гласила телеграмма из штаба Арагонского фронта военному министру Испанской Республики, и этот пример отношения к нам вовсе не является единичным. И спрашивается, а где благодарность? Причем элементарная! Интересно, что американским пилотам и офицерам-добровольцам из Англии, США и Канады такого никто не говорил, а зарплату им платили больше, чем нашим в разы! Наверное, слишком наши с ними церемонились! А сказали бы прямо: без наших танков и самолетов вы все тут «ноль без палочки» и, глядишь, уяснили бы они свое место. А то все «братская солидарность», «пролетарский интернационализм», «интернациональная помощь»...

Первым танковым соединением, получившим Т-26, была 1-я механизированная бригада имени К.Б. Калиновского (МВО). Машины, поступившие в войска до конца 1931 года, не имели вооружения и предназначались в основном для обучения. Эксплуатация их началась лишь в 1932 году, тогда же был утвержден новый штат мехбригады, по которому в ее составе должно было быть 178 Т-26.

Опыт учений 1931-32 гг. выявил необходимость создания еще более крупных соединений. С осени 1932 года начинается формирование механизированных корпусов в Московском, Ленинградском и Украинском военных округах. В состав корпуса входили две механизированные бригады, одна имела на вооружении танкиТ-26, другая - БТ. С 1935 года, мехкорпуса стали вооружаться только танками БТ.

С момента начала поступления в войска Т-26 образца 1933 года, какое-то время танковый взвод состоял из 2-х пулеметных и одной пушечной однобашенной машины. По мере насыщения войск новой модификацией Т-26, двухбашенные пулеметные машины передавались в учебно-боевые парки и танковые батальоны стрелковых дивизий. К 1935 году танковый батальон стрелковой дивизии состоял из 3-х рот по 15 Т-26 в каждой.

В августе 1938 года механизированные корпуса, бригады и полки были преобразованы в танковые. На конец 1938 года в РККА имелось 17 легкотанковых бригад по 267 танков Т-26 в каждой и три химические танковые бригады, укомплектованные химическими (огнеметными) танками на базе Т-26.

Боевое крещение Т-26 получили во время гражданской войны в Испании . 26 сентября 1936 года в Картахену прибыла первая партия из 15 танков Т-26, которые предназначались для обучения испанцев. Но положение республиканцев осложнилось и из этих танков сформировали танковую роту, под командованием капитана П. Армана. 29 октября рота вступила в бой.

1 ноября участие в боях приняла танковая группа полковника С. Кривошеина, в составе 23-х Т-26 и 9-ти бронеавтомобилей. При этом на части танков уже были испанские экипажи. С начала декабря в Испанию стали в массовом порядке поступать танки Т-26 и другая техника, а также личный состав во главе с комбригом Д.Г.Павловым. Танкисты-добровольцы были набраны из лучших частей Красной Армии: механизированной бригады имени Володарского (г. Петергоф), 4-й механизированной бригады (г. Бобруйск), 1-го механизированного корпуса им. Калиновского (г. Наро-Фоминск). На основе почти 100 единиц техники и прибывшего личного состава началось формирование 1-й Республиканской танковой бригады. За счет советской помощи к лету 38 года в республиканской армии уже было 2 танковые дивизии.

Интербригадовцы на танке Т-26

Всего до конца войны в Испании СССР поставил республиканской армии 297 Т-26, причем поставлялись только однобашенные машины образца 1933 года. Эти танки принимали участие фактически во всех операциях республиканцев и показали себя достаточно хорошо. Немецкие Pz-I и итальянские танкетки CV3/33 были бессильны против Т-26.

Во время боя у селения Эскивиас Т-26 Семена Осадчего таранил итальянскую танкетку и сбросил ее в ущелье. Вторая танкетка была уничтожена пушечным огнем, а две других повреждены. Соотношение потерь иногда было еще выше. Так, в период сражения под Гвадалахарой за 1 день 10 марта взвод из двух Т-26 под командой испанца Э.Феррера подбил 25 итальянских танкеток. Надо сказать, что советским танкистам противостоял достойный противник. Пехота мятежников, особенно "Иностранный легион" и марокканцы, неся большие потери от действий танков, позиций не оставляла и не отступала. Марокканцы забрасывали танки гранатами и бутылками с зажигательной смесью, а когда их не было, отчаянно кидались прямо под боевые машины, стреляли в упор по смотровым щелям, били прикладами и хватались за гусеницы.

Бои в Испании продемонстрировали, с одной стороны, превосходство Т-26 над итальянской и немецкой техникой, а с другой - недостаточную броневую защиту Т-26. Даже его лобовая броня пробивалась снарядами 37-мм ПТО на всех дистанциях действительного огня.

Республиканский Т-26 на улице Мадрида

Первой боевой операцией, собственно Красной Армии, в которой участвовали Т-26, стал советско-японский конфликт у озера Хасан в июле 1938 года. Для разгрома японской группировки, советское командование привлекло 2-ю механизированную бригаду, а также 32-й и 40-й отдельные танковые батальоны. В советской танковой группировке насчитывалось 257 Т-26, в том числе 10 ХТ-26, три мостоукладчика СТ-26, 81 БТ-7 и 13 САУ СУ-5-2.

При штурме занятых японцами сопок Богомольная и Заозерная наши танкисты натолкнулись на хорошо организованную противотанковую оборону. В результате, было потеряно 85 танков Т-26, из них 9 - сожжены. После окончания боев 39 танков были восстановлены силами воинских частей, остальные потребовали заводского ремонта.

Основная тяжесть боев в Монголии у реки Халхин-Гол "легла на плечи" танков БТ. По состоянию на 1 февраля 1939 года в составе 57-го Особого корпуса имелось всего 33 танка Т-26, 18 ХТ-26 и шесть тягачей на базе Т-26. БТ-5 и БТ-7 было 219 штук. Мало изменилась ситуация и в дальнейшем. Так, на 20 июля 39 года в частях 1-й армейской группы имелось в наличии 10 танков ХТ - 26 (11-я легкотанковая бригада) и 14 Т-26 (82-я стрелковая дивизия). К августу число Т -26, главным образом химических, немного увеличилось, но все равно они составляли небольшую часть участвовавших в боях единиц бронетехники. Тем не менее, использовались они весьма интенсивно.

В документах 1-й армейской группы отмечалось, что "Т-26 показали себя исключительно хорошо, прекрасно ходили по барханам, очень большая живучесть танка. В 82-й дивизии был случай, когда в Т-26 было 5 попаданий из 37 -мм орудия, разнесло броню, но танк не загорелся и после боя своим ходом пришел на СПАМ". После подобной лестной оценки следует куда менее лестное заключение, касающееся уже бронирования Т-26: "японская 37-мм пушка пробивает броню любого нашего танка свободно".

Отдельной оценки удостоились действия химических танков.

"К началу боевых действий в составе 57-го Особого корпуса имелось всего 11 химических танков (ХТ-26) в составе роты боевого обеспечения 11-й легкотанковой бригады. Огнеметной смеси имелось 3 зарядки в роте и 4 на складе.

20 июля в район боевых действий прибыла 2-я рота химических танков из состава 2-й танковой химической бригады. Она имела 18 ХТ-130 и 10 зарядок огнеметной смеси. Однако оказалось, что личный состав имеет очень слабую подготовку к огнеметанию. Поэтому до выхода роты непосредственно к району боевых действий с личным составом были проведены практические занятия по огнеметанию и изучен боевой опыт, уже имеющийся у танкистов-химиков 11-й ЛТБр.

Кроме того, в составе прибывшей на фронт 6-й танковой бригады имелось 9 ХТ-26. Всего к началу августа в войсках 1-й армейской группы имелось ХТ-26 - 19, ЛХТ-130 - 18 шт.

За период августовской операции (20-29 августа) все химические танки принимали участие в бою. Особенно активно они действовали в период 23-26 августа, причем в эти дни ЛХТ-130 ходили в атаку по 6-11 раз.

Всего за период конфликта химические подразделения израсходовали 32т огнеметной смеси. Потери в людях составили 19 человек (9 убитых и 10 ранено), безвозвратные потери в танках - 12 машин, из них ХТ-26 - 10, ХТ-130 - 2.

Слабым местом применения огнеметных танков явились плохая разведка и подготовка машин к атаке. В результате было большое расходование огнесмеси на второстепенных участках и излишние потери.

В ходе первых же боев было установлено, что японская пехота не выдерживает огнеметания и боится химического танка. Это показал разгром отряда Азума 28-29 мая, в котором активно использовались 5 ХТ-26.

В последующих боях там, где использовались огнеметные танки, японцы неизменно оставляли свои укрытия, не проявляя стойкости. Например, 12 июля отряд японцев в составе усиленной роты с 4-мя ПТО проник в глубь нашего расположения и, несмотря на неоднократные атаки, оказывал упорное сопротивление. Введенный только один химтанк, который дал струю огня по центру сопротивления, вызвал в рядах противника панику, японцы из передней траншеи убежали в глубь котлована и подоспевшей нашей пехотой, занявшей гребень котлована, этот отряд был окончательно уничтожен".

Накануне Второй мировой войны Т-26 главным образом состояли на вооружении отдельных легкотанковых бригад (256-267 танков в каждой) и отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий (одна рота - 10-15 танков). В составе этих частей, они принимали участие в "освободительном походе" на Западную Украину и Польшу.

17 сентября 1939 года польскую границу пересекли 878 Т-26 Белорусского фронта и 797 Т-26 Украинского фронта. Потери в ходе боевых действий во время польского похода были незначительны: всего 15 "двадцатьшестых", а вот по причине разного рода технических неисправностей в ходе маршей вышли из строя 302 машины.

Советско-финская война началась 30 ноября 1939 года. В войне с Финляндией принимали участие 10-й танковый корпус, 20-я тяжелая, 34-я, 35-я, 39-я и 40-я легкие танковые бригады, 20 отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий. Уже в ходе войны на фронт прибыли 29-я легкотанковая бригада и значительное количество отдельных танковых батальонов. Парк танков Т-26, использовавшихся во время Зимней войны, был очень пестрым. Можно было встретить и двухбашенные и однобашенные танки разных годов выпуска, от 1931 до 1939 года. В танковых батальонах стрелковых дивизий, материальная часть была, как правило, старая, выпуска 1931-1936 гг. Всего же к началу боев в танковых частях Ленинградского фронта было 848 танков Т-26.

Как и боевые машины других марок, Т-26 использовались в качестве основной ударной силы при прорыве линии Маннергейма. В основном привлекались для разрушения фортификационных сооружений: от расстрела противотанковых надолб до стрельбы прямой наводкой по амбразурам финских ДОТов.
Советский легкий танк Т-26 выдвигается к месту боев. На крыле выложены фашины для преодоления рвов. По характерным признакам машина выпуска 1939 года. Карельский перешеек.



Отдельного описания стоят действия 35-й легкотанковой бригады, так как только она столкнулась с финскими танками. К началу прорыва главной полосы обороны линии Маннергейма, танки бригады побатальонно были приданы 100-й, 113-й и 123-й стрелковым дивизиям. В конце февраля 1940 года в полосу наступления указанных дивизий была выдвинута 4-я финская танковая рота, в состав ее входили 13 танков "Виккерс 6-тонный", из них 10-вооруженных 37-мм пушкой "Бофорс". Финские танки должны были поддержать атаку 23-й финской пехотной дивизии.
Легкий танк Т-26 на занятиях по преодолению противотанковых препятствий. На крыле выложены фашины для преодоления рвов. По характерным признакам машина выпуска 1935 года. Карельский перешеек.

В 6.15 26 февраля восемь пушечных "Виккерсов" двинулись в бой. Из-за поломок две машины остановились, и к позициям советских войск вышли шесть танков. Однако финским танкистам не повезло - пехота за ними не пошла, а из-за плохой разведки "Виккерсы" напоролись прямиком на танки 35-й бригады. Если судить по финским документам, судьба "Виккерсов" сложилась так: танк R-648 был подбит огнем нескольких советских машин и сгорел. Командир танка был ранен, но сумел выйти к своим, остальные трое членов экипажа погибли. Танк R-655, перейдя железную дорогу, был подбит и оставлен экипажем. Этот танк финны смогли эвакуировать, но восстановлению он не подлежал и был разобран на запчасти. "Виккерсы" R-664 и R-667 получили по нескольку попаданий и потеряв ход некоторое время вели огонь с места, а затем были оставлены экипажами. R-668 застрял, пытаясь свалить дерево и был сожжен, из экипажа уцелел один человек. "Виккерс" R-670 также был подбит.

В оперативной сводке 35-й бригады за 26 февраля сделана лаконичная запись: "Два танка "Виккерс" с пехотой вышли на правый фланг 245-го пехотного полка, но были подбиты. Четыре "Виккерса" пришли на помощь своей пехоте и были уничтожены огнем трех танков командиров рот, шедших на рекогносцировку".

В "Журнале военных действий" 35-й бригады запись не менее красноречива: "26 февраля 112-й танковый батальон с частями 123-й стрелковой дивизии вышел в район Хонканиеми, где противник оказывал упорное сопротивление, неоднократно переходя в контратаки. Тут подбито два танка "Рено" и шесть "Виккерсов", из них 1 "Рено" и 3 "Виккерса" эвакуированы и сданы в штаб 7-й армии".

Вот как раз эти подбитые финские танки

Действия малочисленных финских танковых частей, конечно же, не оказали никакого заметного влияния на ход боев. Но финская противотанковая оборона оказалась очень эффективна. За весь период боевых действий с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года Красная Армия потеряла 3178 танков, из них 1903 - боевые потери и 1275 - потери по техническим причинам. Потери танков Т-26 примерно составляют 1000 единиц, то есть превысили количество Т-26 на начало войны. Однако в ходе боевых действий для пополнения прибывали танки, как с заводов, так и в составе перебрасывающихся на фронт новых танковых частей.
Колонна разбитой и брошенной техники советской 44-й стрелковой дивизии на дороге Раате-Суомуссалми, котороую рассматривают финские военные. На переднем плане два Т-26 - командира 312-го отдельного танкового батальона капитана Тумачека и помощника начальника штаба батальона лейтенанта Печурова. За ними три Т-37. На заднем плане, вероятно, скатившийся в кювет Т-26 начштаба батальона Квашина. Это оставшиеся на ходу машины батальона, прикрывавшие прорыв остатков 44-й стрелковой дивизии по дороге Раате и застрявшие перед завалом на 23-м километре дороги. Танки вели бой в течение шести часов и полностью израсходовали боеприпасы, после чего танкисты покинули танки и ушли лесом.

20 декабря 1939 года передовые части 44-й дивизии, усиленной 312-м отдельным танковым батальоном вступили на Раатскую дорогу и стали продвигаться в направлении Суомуссалми на выручку окруженной 163-й стрелковой дивизии. На дороге шириной 3,5 метра колонна растянулась на 20 км, 7 января продвижение дивизии было остановлено, ее основные силы попали в окружение. За разгром дивизии ее командир Виноградов и начальник штаба Волков были отданы под трибунал и расстреляны перед строем.

Мы уже говорили, что на момент начала ВОВ в пяти западных округах имелось примерно 3100 - 3200 исправных танков Т-26 и машин на их базе. В ходе боевых действий первых месяцев Великой Отечественной, основная часть Т-26 была потеряна, в основном от действий артиллерии и ударов авиации противника. Многие машины вышли из строя по техническим причинам, а нехватка запчастей не позволили их отремонтировать. При отходе даже танки с незначительными поломками приходилось оставлять на территории занятой противником, взрывать или сжигать. Динамику потерь можно рассмотреть на примере 12-го механизированного корпуса, дислоцированного в Прибалтийском Особом округе. В составе корпуса на 22 июня имелось 449 танков Т-26, два химтанка и четыре тягача Т-27Т. К 7 июля 201 Т-26, два химтанка и все тягачи были подбиты. Еще 186 Т-26 вышли из строя по техническим причинам. За этот же период в 125-м танковом полку 202-й моторизованной дивизии было потеряно 66 Т-26, из них безвозвратно - 60. К 21 июля в 28-й танковой дивизии 12-го мехкорпуса осталось 4 БТ-7, 1 Т-26 и 2 БА-20, в 23-й моторизованной дивизии - один Т-26. Корпус перестал существовать как соединение танковых войск.

Подбитые советские танки Т-26 и КВ-1 3-й танковой дивизии, потерянные 5 июля 1941 года в боях c немецкой 1-й танковой дивизией на дороге Псков - Остров в районе деревни Карпово.

К осени 1941 года число Т-26 в РККА заметно сократилось, но они продолжали составлять значительный процент материальной части. На 1 октября в танковых частях Западного фронта насчитывалось 475 танков, 298 из них это Т-26. Это составляло 62%. Впрочем техническое состояние многих из них было плохое, что способствовало быстрой убыли боевых машин этого типа.

Спустя неполный месяц, 28 октября, в составе Западного фронта имелся 441 танк. Только 50 из них были Т-26, причем 14 из них находились в ремонте. Т-26 принимали участие не только в обороне Москвы, ими, например, был вооружен 82-й отдельный танковый батальон Ленинградского фронта.

Т-26 продолжали использоваться в боевых действиях на всем протяжении советско-германского фронта в течении всего 1942 года, правда, уже в гораздо меньшем количестве, чем в 1941 году. Так, в составе 22 танкового корпуса Юго-Западного фронта на 9 мая 1942 года, имелось 105 танков. Шесть из них - Т-26. К сожалению, полных данных о танковой группировке Юго-Западного фронта нет, поэтому нельзя указать, в каких еще частях фронта имелись танки этого типа. Упомянутые шесть Т-26 находились на вооружении 13-й танковой бригады. Все бригады 22-го корпуса вступили в бой с немецкой танковой группировкой 13 мая 1942 года, отражая контрудар во фланг наступавшим войскам нашей 38-й армии. В результате боев 13-я, 36-я и 133-я бригады, потеряли все свои танки. При этом, по донесениям командования бригад, было подбито более 100 танков противника.
Брошенный неисправный советский танк Т-26 при отступлении советских войск в районе Сталинграда.

Последними крупными операциями в ВОВ, в которых в более или менее значительных количествах участвовали Т-26, были Сталинградская битва и битва за Кавказ.

На 15 июля 42 года "двадцатьшестые" имелись только в 63-й танковой бригаде (8 шт.) и 62-м отдельном танковом батальоне (17 шт.) Южного фронта. В ходе боев к концу месяца 15 танков Т-26 были потеряны. В составе войск Приморской группы Северо-Кавказского фронта действовал 126-й отдельный танковый батальон (36 танков Т-26).

10 августа 42 года 126-й батальон был переброшен в район Абинская-Крымская с задачей совместно со 103-й стрелковой бригадой "упорно оборонять горные перевалы к Новороссийску, используя танки как неподвижные огневые точки, закопав их в землю". Утром 17 августа противник силами до 18 танков Pz 4 с двумя ротами пехоты при поддержке 2-3 артиллерийских и минометных батарей перешел в наступление от ст. Ахтырская в направлении ст. Абинская. Этот населенный пункт обороняла 1-я рота 126-го отдельного танкового батальона в составе 11 танков Т-26. В течении 2-х часов она вела бой с танками противника, а затем отступила на запасные позиции, с которых танки вели огонь с места. К концу дня рота потеряла от артогня и в танковом бою 7 танков. Еще три машины получили повреждения и были взорваны по приказу политрука роты. Эвакуационные средства в батальоне отсутствовали. 18 августа вступила в бой с противником 2-я танковая рота. До 30 немецких танков и 20 машин с пехотой двигались в направлении ст. Крымская. В результате трехдневных боев 2-я рота потеряла два танка. Немцы - 4 танка и несколько десятков пехотинцев. К 22 августа батальон потерял 30 танков. От ударов авиации - 5 машин, от огня артиллерии и танков противника - 21 танк, от огня огнеметчиков - 1 танк. Кроме того 3 танка были подорваны экипажами. Оставшиеся в строю 6 танков использовались как неподвижные огневые точки для обороны горных проходов в 25 км севернее Новороссийска. Батальон понес большие потери из-за неправильного применения танков, которые без поддержки пехоты и артиллерии вели оборонительные бои на фронте в 20км, группами по 3-5 машин.
Советские офицеры осматривают подбитый финский танк - трофейный советский ХТ-133 (огнеметный вариант Т-26). Финны заменили огнемет на пушку и пулемет.

Следует отметить, что практически во всех случаях после потери танков Т-26 бригады и батальоны, их имевшие, в качестве пополнения получали боевые машины других типов, состоящих в производстве или полученных по ленд-лизу. В частности танки Т-60, Т-70 и "Валентайны".

В 1943 году на большинстве участков советско-германского фронта танки Т-26 уже не использовались. В основном они сохранились там, где фронт был достаточно стабилен, где длительное время не велось активных боевых действий, а также в некоторых тыловых подразделениях. Например 151-я танковая бригада, в составе 24 Т-26 и 19 английских Mk7 "Тетрарх" охраняла госграницу СССР с Ираном. Довольно долго Т-26 сохранялись в войсках Ленинградского фронта. В частности на момент начала операции по снятию блокады в 1-й и 220-й бригадах Ленинградского фронта имелось по 32 танка Т-26. На другом стабильном участке фронта - в Карелии - Т-26 состояли на вооружении еще дольше - до лета 1944 года.
Советский танк Т-26, подбитый при штурме полицейского поста Хандаса на Южном Сахалине.
Фотография Г. Грохова, фотографа 214-й отдельной танковой бригады. Август 1945 года.

Последней же боевой операцией советских ВС, в которой приняли участие Т-26, стал разгром японской Квантунской армии в августе 1945 года.

Брошенный немцами трофейный танк Т-26 дивизии СС «Мертвая голова», носивший имя «Mistbiene» (Пчела)


Тот же танк «Mistbiene» еще живой

tle="">

События 1936-1939 гг. в Испании в советской историографии многие годы рассматривались как «национально-освободительная война испанского народа», но очевидно, что это не соответствует истине. Просто произошло столкновение сил демократии и сил тоталитарных режимов, и все это случилось в крайне отсталой, по сути, полуфеодальной, крестьянской стране, с въевшимся в сознание масс патриархальным менталитетом. И – да, это была самая настоящая «генеральная репетиция» будущей войны, где отрабатывалась ее техника и тактика.

Т-26 – «самый значимый советский танк» испанской войны. Танковый музей под Мадридом.

Данный аспект войны в Испании у нас был известен и в эпоху СССР! Но… давался без особых подробностей. Правда, повезло ВМФ, поскольку адмирал Кузнецов рассказал в своих мемуарах о действиях испанских ВМФ достаточно подробно, а затем еще и опубликовал целый ряд аналитических статей на ту же тему. По авиации информации вроде бы тоже было много, но только они до недавнего времени были сильно «размазаны» по разным изданиям. Танкам повезло меньше всего. И понятно, почему. Наши самолеты были хороши, но немецкие оказались лучше! Кто виноват? Конструкторы! А вот танки… танки были вне конкуренции всю войну. Поэтому-то и рассказывать нашим ее участникам про свои ошибки совсем не хотелось. Тем не менее, информация о танках в Испании есть и почему бы нам с ней не познакомиться по различным источникам?

Впрочем, сразу же выяснится, что точного числа Т-26 и БТ-5, посланных Испании, неизвестно. Историки за рубежом склонны к преувеличению цифр, наши, напротив, обычно их преуменьшают.

Например, в монографии «Т-34» И.П. Шмелева написано, что из СССР испанцам послали 362 танка, или – и того меньше - 347. Но, например, такой испанский историк, как Рафаэль Тревино Мартинец дает другие цифры: танков Т-26 около 500 и еще 100 БТ- 5, и все это без учета разных БА.

О том, что танков было 362, написал и Раймонд Сурлемонт – французский историк БТТ в журнале «Арморед кар», но при этом добавлял, что помимо танков СССР отправил республиканцам 120 броневиков ФАИ и БА-3/ БА-6.

Хью Томас – известный английский историк, монография которого была издана несколько раз и является, по общему мнению, наиболее объективным исследованием этой темы в англоговорящих странах, вообще пишет о 900 советских танках, плюс к ним 300 БА. Он дает следующую таблицу.

Люди Авиация Танки Артиллерия
Националисты
из Германии 17000 600 200 1000
из Италии 75000 660 150 1000
Марокканцы 75000
Всего 167000 1264 350 2000
Республиканцы
из России 3000 1 000 900 1550
Другие страны и
Интербригады 35000 320

Невоенные формирования из-за границы 15000
Всего 53000 1320 900 1550

* Huqh Thomas, The Spanich civil war, p/ 985

Из Италии пришло 149 танкеток CV 3/35 «Фиат-Ансальдо» и... 16 БА «Лянча-Ансальдо» 17М модели 1917 г., а 5 танкеток поступили в Испанию 16 августа 1936 года, броневики 22 декабря. 29 сентября прислали еще 10 танкеток, 3 - с огнеметами. Лишь в конце октября 1936 года удалось сформировать полноценную роту из смешанных итало-испанских экипажей, которую показали генералу Франко 17 октября на военном параде. В бой эти «танки» пошли 21 октября возле городка Навалкарнеро. Оборонявшие его республиканцы, завидя «танки», тут же отступили. Но одну танкетку итальянцы потеряли, зато были очень горды своим успехом, поэтому назвали эту часть «Навалкарнеро»! 29 октября эти танкетки первый раз встретились с нашими Т-26. Получилась танковая дуэль нашего танка с пушкой и итальянской танкетки с пулеметом и огнеметом, которой командовал офицер П. Берези. Разумеется, Т-26 подбил ее прямым попаданием, а ее экипаж погиб. Вторая танкетка была сильно повреждена, но и Т-26 получил серьезные повреждения от снарядов артиллерии националистов. Всего же в ходе осенних боев за Мадрид в 1936 году итальянцы потеряли 4 машины, троих человек убитыми, ранеными 17 и один пропал без вести. Тогда 8 декабря 1936 года поступило еще одно пополнение из Италии в количестве 20 машин.

Выяснилось, что советские танки поражают итальянские первым же попавшим в них снарядом. Поэтому использовать их стали в качестве «быстрых подразделений» (прямо как сегодняшние части «быстрого реагирования»!), и это оказалось оправданным. То есть их отправляли туда, где наших танков не было и именно там они наносили неожиданные удары. Так, при их помощи националисты заняли Сантадер, а уже весной в марте- апреле 1938 года активно воевали в горах Монтенегро. В июле 1938 года усиленные германскими 37-мм орудиями РАК-36 эти танкетки смогли прорвать фронт республиканцев у Теруэля и продвинуться затем вперед на более чем 100 километров!

И на этом можно было воевать и побеждать?

В декабре 1938 года 32 танкетки доставили из Италии националистам в последний раз. Теперь танковая часть, принадлежавшая итальянскому экспедиционному корпусу в Испании, стала называться полком, в составе штаба, двух батальонов танкеток, в каждом из которых было две роты. Один батальон танкеток имел испанские экипажи. Кроме этого, был один моторизованный батальон, рота бронеавтомобилей, рота разведчиков-мотоциклистов и рота Берсальеров. В полк еще входил батальон Ордити, батальон противотанковых орудий, вооруженный 65-мм горными пушками и немецкие РАК-36. Сюда же включили 47-мм и 45-мм трофейные пушки.

В декабре 1938 года полк воевал в Каталонии, где бои в очередной раз привели к прорыву фронта республиканцев. Теперь сопротивление республиканцев слабело на глазах, но тяжесть положения успешно компенсировалось республиканской прессой. 17 января 1939 года газеты сообщили о героическом подвиге капрала Селестино Гарсия Морено, который около городка Санта Колома де Куералт повстречался с 13 итальянскими танками и три подорвал ручными гранатами. Затем он взял киркомотыгу, взломал на них люки и взял в плен всех пятерых танкистов. Причем остальные 10 машин при этом сразу обратились в бегство! 26 января танки франкистов вошли в Барселону, а 3 февраля 1939 года при штурме города Героны на французской границе итальянцы потеряли последнюю танкетку. Собственно, на границе они были 10 февраля, где CTV захватили 22 танка республиканцев, 50 пушек и более 1000 пулеметов! 3 мая итальянские танки парадировали в Валенсии, а 19 мая в Мадриде, что, конечно, наполнило сердца танкистов дуче гордостью. Однако потери в 56 танкеток вряд ли говорят об их высоком качестве. Хотя, да, все мемуаристы отмечают, что свой девиз: «Быстро к победе», они оправдали, то есть ездили действительно быстро и… так или иначе, но республиканцев заставляли отступать.

«Легион "Кондор"» 9 танков Т-I А получил в конце 1936 года, потом 32 танка были поставлены в середине сентября. Танковая группа легиона получила название «танковая группа Дрон». Командовал ей подполковник Вильгельм Риттер фон Тома. Группа состояла из штаба, двух танковых рот, из трех секций каждая. В секции было по пять линейных танков и одна машина командира. Части поддержки включали в себя транспортную секцию, полевую мастерскую по ремонту, противотанковую и огнеметную секции. Фон Тома обратил внимание, что «испанцы быстро учатся, но также быстро забывают то, что выучили». Из-за этого в смешанных германо-испанских экипажах немцы были за главных.

Впечатляющая и грозная машина, не так ли?

Слабость Т-IА показали уже в самые первые бои, и с декабря 1936 года в Испанию пошли танки Т-IВ. К 1938 году германские танковые части насчитывали 4 батальона, каждый из 3 рот и по 15 танков в каждой роте. 4 роты /60 танков/ были составлены из трофейных Т-26. За захват танка Т-26 командование националистов давало премию в 500 песет – месячная зарплата американского пилота у республиканцев (причем, советским «сталинским соколам» платили меньше, чем всем остальным!), причем особенно активно «добывали» наши танки марокканцы, для которых это были огромные деньги. Они же были мусульмане! Вина не пили, в карты не играли, а все «заработанные» деньги, как и современные гастарбайтеры из Средней Азии, посылали своим семьям. И понятно, какой находкой был для них «настоящий русский танк!» Ну, а в итоге националисты добыли в качестве трофеев… 150 танков Т-26, БТ-5 и БА БА-10, и это лишь те машины, что они смогли отремонтировать и использовать затем у себя в армии. По сути дела, СССР заложил основу танкового парка Франко, вот как!

Интересный парадокс: чем армия не более убога, тем у нее ярче униформа, а в ней больше всяких «прибамбасов».

Немцы в Испании были полностью независимы и, по сути, испанцам не подчинялись, а лишь координировали с ними свои действия. Был случай, когда Франко потребовал, чтобы фон Тома послал свои танки в атаку вместе с пехотой «в обычной манере генералов, принадлежавших к старой школе», на что тот ему ответил: «Я буду использовать танки, не распыляя их, а концентрируя», и Франко утерся! Причем в роте у него было по 15 танков, а всего в наличии было 180 машин. Но только в Каталонии у республиканцев было до 200 советских танков и БА. И чтобы вы думали? Командование на каталонском фронте рассматривало Т-26 как… излишне тяжелые и вдобавок как недостаточно эффективные!

Зимой главное для солдата - это согреться!

Возникает вопрос: какой еще эффективности нужно было испанцам от советских машин, если у Т-IА и T-IВ, и CV 3/35 не было пушек, а у наших они были? Господство авиации Франко, якобы приводившее к большим потерям у республиканцев, достаточно установленным считать нельзя. Если на один уничтоженный понтонный мост на реке Эбро националисты израсходовали до пятисот бомб, то сколько же бомб они тратили на один уничтоженный танк? И потом в критические дни ноября 1936 года именно Т-26 и истребители И-15 и И-16 господствовали в Испании и на земле, и в воздухе!

А вот многие республиканцы воевали в «джинсе»!

Очевидно, что республиканцы просто... не умели соответствующим образом воевать! То есть важнейшими причинами победы националистов стали боевая подготовка, обеспечение дисциплины и профессиональное командование. Вот и М. Кольцов в книге «Испанский дневник» неоднократно писал, что у националистов выделены специальные сержанты, чтобы расстреливать отступающих и трусов, что позади пехоты ставили пулеметы. Но генерал Энрико Листер тоже приказывал расстреливать своих солдат в случае отступления. Сержанты-республиканцы имели даже приказ расстреливать офицеров, скомандовавших отступление без письменного на то приказа из штаба. «Каждый, кто допустит потерю хотя бы дюйма земли, ответит за это головой» - так обращался Листер к своим войскам, и все равно это не помогало, республиканцы терпели одно поражение за другим. С другой стороны, возможно, советских военных советников там просто не слушали? «Большое количество русских офицеров в Арагоне ставит испанских солдат в положение колонизируемых аборигенов» - гласила телеграмма из штаба Арагонского фронта военному министру Испанской Республики, и этот пример отношения к нам вовсе не является единичным. И спрашивается, а где благодарность? Причем элементарная! Интересно, что американским пилотам и офицерам-добровольцам из Англии, США и Канады такого никто не говорил, а зарплату им платили больше, чем нашим в разы! Наверное, слишком наши с ними церемонились! А сказали бы прямо: без наших танков и самолетов вы все тут «ноль без палочки» и, глядишь, уяснили бы они свое место. А то все «братская солидарность», «пролетарский интернационализм», «интернациональная помощь», а надо было вот как немцы… «а пошел ты!»

Первым танковым соединением, получившим Т-26, была 1-я механизированная бригада имени К.Б. Калиновского (МВО). Машины, поступившие в войска до конца 1931 года, не имели вооружения и предназначались в основном для обучения. Эксплуатация их началась лишь в 1932 году, тогда же был утвержден новый штат мехбригады, по которому в ее составе должно было быть 178 Т-26.

Опыт учений 1931-32 гг. выявил необходимость создания еще более крупных соединений. С осени 1932 года начинается формирование механизированных корпусов в Московском, Ленинградском и Украинском военных округах. В состав корпуса входили две механизированные бригады, одна имела на вооружении танкиТ-26, другая - БТ. С 1935 года, мехкорпуса стали вооружаться только танками БТ.

С момента начала поступления в войска Т-26 образца 1933 года, какое-то время танковый взвод состоял из 2-х пулеметных и одной пушечной однобашенной машины. По мере насыщения войск новой модификацией Т-26, двухбашенные пулеметные машины передавались в учебно-боевые парки и танковые батальоны стрелковых дивизий. К 1935 году танковый батальон стрелковой дивизии состоял из 3-х рот по 15 Т-26 в каждой.

В августе 1938 года механизированные корпуса, бригады и полки были преобразованы в танковые. На конец 1938 года в РККА имелось 17 легкотанковых бригад по 267 танков Т-26 в каждой и три химические танковые бригады, укомплектованные химическими (огнеметными) танками на базе Т-26.

Боевое крещение Т-26 получили во время гражданской войны в Испании . 26 сентября 1936 года в Картахену прибыла первая партия из 15 танков Т-26, которые предназначались для обучения испанцев. Но положение республиканцев осложнилось и из этих танков сформировали танковую роту, под командованием капитана П. Армана. 29 октября рота вступила в бой.

1 ноября участие в боях приняла танковая группа полковника С. Кривошеина, в составе 23-х Т-26 и 9-ти бронеавтомобилей. При этом на части танков уже были испанские экипажи. С начала декабря в Испанию стали в массовом порядке поступать танки Т-26 и другая техника, а также личный состав во главе с комбригом Д.Г.Павловым. Танкисты-добровольцы были набраны из лучших частей Красной Армии: механизированной бригады имени Володарского (г. Петергоф), 4-й механизированной бригады (г. Бобруйск), 1-го механизированного корпуса им. Калиновского (г. Наро-Фоминск). На основе почти 100 единиц техники и прибывшего личного состава началось формирование 1-й Республиканской танковой бригады. За счет советской помощи к лету 38 года в республиканской армии уже было 2 танковые дивизии.

Интербригадовцы на танке Т-26

Всего до конца войны в Испании СССР поставил республиканской армии 297 Т-26, причем поставлялись только однобашенные машины образца 1933 года. Эти танки принимали участие фактически во всех операциях республиканцев и показали себя достаточно хорошо. Немецкие Pz-I и итальянские танкетки CV3/33 были бессильны против Т-26.

Во время боя у селения Эскивиас Т-26 Семена Осадчего таранил итальянскую танкетку и сбросил ее в ущелье. Вторая танкетка была уничтожена пушечным огнем, а две других повреждены. Соотношение потерь иногда было еще выше. Так, в период сражения под Гвадалахарой за 1 день 10 марта взвод из двух Т-26 под командой испанца Э.Феррера подбил 25 итальянских танкеток. Надо сказать, что советским танкистам противостоял достойный противник. Пехота мятежников, особенно "Иностранный легион" и марокканцы, неся большие потери от действий танков, позиций не оставляла и не отступала. Марокканцы забрасывали танки гранатами и бутылками с зажигательной смесью, а когда их не было, отчаянно кидались прямо под боевые машины, стреляли в упор по смотровым щелям, били прикладами и хватались за гусеницы.

Бои в Испании продемонстрировали, с одной стороны, превосходство Т-26 над итальянской и немецкой техникой, а с другой - недостаточную броневую защиту Т-26. Даже его лобовая броня пробивалась снарядами 37-мм ПТО на всех дистанциях действительного огня.

Республиканский Т-26 на улице Мадрида

Первой боевой операцией, собственно Красной Армии, в которой участвовали Т-26, стал советско-японский конфликт у озера Хасан в июле 1938 года. Для разгрома японской группировки, советское командование привлекло 2-ю механизированную бригаду, а также 32-й и 40-й отдельные танковые батальоны. В советской танковой группировке насчитывалось 257 Т-26, в том числе 10 ХТ-26, три мостоукладчика СТ-26, 81 БТ-7 и 13 САУ СУ-5-2.

При штурме занятых японцами сопок Богомольная и Заозерная наши танкисты натолкнулись на хорошо организованную противотанковую оборону. В результате, было потеряно 85 танков Т-26, из них 9 - сожжены. После окончания боев 39 танков были восстановлены силами воинских частей, остальные потребовали заводского ремонта.

Основная тяжесть боев в Монголии у реки Халхин-Гол "легла на плечи" танков БТ. По состоянию на 1 февраля 1939 года в составе 57-го Особого корпуса имелось всего 33 танка Т-26, 18 ХТ-26 и шесть тягачей на базе Т-26. БТ-5 и БТ-7 было 219 штук. Мало изменилась ситуация и в дальнейшем. Так, на 20 июля 39 года в частях 1-й армейской группы имелось в наличии 10 танков ХТ - 26 (11-я легкотанковая бригада) и 14 Т-26 (82-я стрелковая дивизия). К августу число Т -26, главным образом химических, немного увеличилось, но все равно они составляли небольшую часть участвовавших в боях единиц бронетехники. Тем не менее, использовались они весьма интенсивно.

В документах 1-й армейской группы отмечалось, что "Т-26 показали себя исключительно хорошо, прекрасно ходили по барханам, очень большая живучесть танка. В 82-й дивизии был случай, когда в Т-26 было 5 попаданий из 37 -мм орудия, разнесло броню, но танк не загорелся и после боя своим ходом пришел на СПАМ". После подобной лестной оценки следует куда менее лестное заключение, касающееся уже бронирования Т-26: "японская 37-мм пушка пробивает броню любого нашего танка свободно".

Отдельной оценки удостоились действия химических танков.

"К началу боевых действий в составе 57-го Особого корпуса имелось всего 11 химических танков (ХТ-26) в составе роты боевого обеспечения 11-й легкотанковой бригады. Огнеметной смеси имелось 3 зарядки в роте и 4 на складе.

20 июля в район боевых действий прибыла 2-я рота химических танков из состава 2-й танковой химической бригады. Она имела 18 ХТ-130 и 10 зарядок огнеметной смеси. Однако оказалось, что личный состав имеет очень слабую подготовку к огнеметанию. Поэтому до выхода роты непосредственно к району боевых действий с личным составом были проведены практические занятия по огнеметанию и изучен боевой опыт, уже имеющийся у танкистов-химиков 11-й ЛТБр.

Кроме того, в составе прибывшей на фронт 6-й танковой бригады имелось 9 ХТ-26. Всего к началу августа в войсках 1-й армейской группы имелось ХТ-26 - 19, ЛХТ-130 - 18 шт.

За период августовской операции (20-29 августа) все химические танки принимали участие в бою. Особенно активно они действовали в период 23-26 августа, причем в эти дни ЛХТ-130 ходили в атаку по 6-11 раз.

Всего за период конфликта химические подразделения израсходовали 32т огнеметной смеси. Потери в людях составили 19 человек (9 убитых и 10 ранено), безвозвратные потери в танках - 12 машин, из них ХТ-26 - 10, ХТ-130 - 2.

Слабым местом применения огнеметных танков явились плохая разведка и подготовка машин к атаке. В результате было большое расходование огнесмеси на второстепенных участках и излишние потери.

В ходе первых же боев было установлено, что японская пехота не выдерживает огнеметания и боится химического танка. Это показал разгром отряда Азума 28-29 мая, в котором активно использовались 5 ХТ-26.

В последующих боях там, где использовались огнеметные танки, японцы неизменно оставляли свои укрытия, не проявляя стойкости. Например, 12 июля отряд японцев в составе усиленной роты с 4-мя ПТО проник в глубь нашего расположения и, несмотря на неоднократные атаки, оказывал упорное сопротивление. Введенный только один химтанк, который дал струю огня по центру сопротивления, вызвал в рядах противника панику, японцы из передней траншеи убежали в глубь котлована и подоспевшей нашей пехотой, занявшей гребень котлована, этот отряд был окончательно уничтожен".

Накануне Второй мировой войны Т-26 главным образом состояли на вооружении отдельных легкотанковых бригад (256-267 танков в каждой) и отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий (одна рота - 10-15 танков). В составе этих частей, они принимали участие в "освободительном походе" на Западную Украину и Польшу.

17 сентября 1939 года польскую границу пересекли 878 Т-26 Белорусского фронта и 797 Т-26 Украинского фронта. Потери в ходе боевых действий во время польского похода были незначительны: всего 15 "двадцатьшестых", а вот по причине разного рода технических неисправностей в ходе маршей вышли из строя 302 машины.

Советско-финская война началась 30 ноября 1939 года. В войне с Финляндией принимали участие 10-й танковый корпус, 20-я тяжелая, 34-я, 35-я, 39-я и 40-я легкие танковые бригады, 20 отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий. Уже в ходе войны на фронт прибыли 29-я легкотанковая бригада и значительное количество отдельных танковых батальонов. Парк танков Т-26, использовавшихся во время Зимней войны, был очень пестрым. Можно было встретить и двухбашенные и однобашенные танки разных годов выпуска, от 1931 до 1939 года. В танковых батальонах стрелковых дивизий, материальная часть была, как правило, старая, выпуска 1931-1936 гг. Всего же к началу боев в танковых частях Ленинградского фронта было 848 танков Т-26.

Как и боевые машины других марок, Т-26 использовались в качестве основной ударной силы при прорыве линии Маннергейма. В основном привлекались для разрушения фортификационных сооружений: от расстрела противотанковых надолб до стрельбы прямой наводкой по амбразурам финских ДОТов.
Советский легкий танк Т-26 выдвигается к месту боев. На крыле выложены фашины для преодоления рвов. По характерным признакам машина выпуска 1939 года. Карельский перешеек.



Отдельного описания стоят действия 35-й легкотанковой бригады, так как только она столкнулась с финскими танками. К началу прорыва главной полосы обороны линии Маннергейма, танки бригады побатальонно были приданы 100-й, 113-й и 123-й стрелковым дивизиям. В конце февраля 1940 года в полосу наступления указанных дивизий была выдвинута 4-я финская танковая рота, в состав ее входили 13 танков "Виккерс 6-тонный", из них 10-вооруженных 37-мм пушкой "Бофорс". Финские танки должны были поддержать атаку 23-й финской пехотной дивизии.
Легкий танк Т-26 на занятиях по преодолению противотанковых препятствий. На крыле выложены фашины для преодоления рвов. По характерным признакам машина выпуска 1935 года. Карельский перешеек.

В 6.15 26 февраля восемь пушечных "Виккерсов" двинулись в бой. Из-за поломок две машины остановились, и к позициям советских войск вышли шесть танков. Однако финским танкистам не повезло - пехота за ними не пошла, а из-за плохой разведки "Виккерсы" напоролись прямиком на танки 35-й бригады. Если судить по финским документам, судьба "Виккерсов" сложилась так: танк R-648 был подбит огнем нескольких советских машин и сгорел. Командир танка был ранен, но сумел выйти к своим, остальные трое членов экипажа погибли. Танк R-655, перейдя железную дорогу, был подбит и оставлен экипажем. Этот танк финны смогли эвакуировать, но восстановлению он не подлежал и был разобран на запчасти. "Виккерсы" R-664 и R-667 получили по нескольку попаданий и потеряв ход некоторое время вели огонь с места, а затем были оставлены экипажами. R-668 застрял, пытаясь свалить дерево и был сожжен, из экипажа уцелел один человек. "Виккерс" R-670 также был подбит.

В оперативной сводке 35-й бригады за 26 февраля сделана лаконичная запись: "Два танка "Виккерс" с пехотой вышли на правый фланг 245-го пехотного полка, но были подбиты. Четыре "Виккерса" пришли на помощь своей пехоте и были уничтожены огнем трех танков командиров рот, шедших на рекогносцировку".

В "Журнале военных действий" 35-й бригады запись не менее красноречива: "26 февраля 112-й танковый батальон с частями 123-й стрелковой дивизии вышел в район Хонканиеми, где противник оказывал упорное сопротивление, неоднократно переходя в контратаки. Тут подбито два танка "Рено" и шесть "Виккерсов", из них 1 "Рено" и 3 "Виккерса" эвакуированы и сданы в штаб 7-й армии".

Вот как раз эти подбитые финские танки

Действия малочисленных финских танковых частей, конечно же, не оказали никакого заметного влияния на ход боев. Но финская противотанковая оборона оказалась очень эффективна. За весь период боевых действий с 30 ноября 1939 года по 13 марта 1940 года Красная Армия потеряла 3178 танков, из них 1903 - боевые потери и 1275 - потери по техническим причинам. Потери танков Т-26 примерно составляют 1000 единиц, то есть превысили количество Т-26 на начало войны. Однако в ходе боевых действий для пополнения прибывали танки, как с заводов, так и в составе перебрасывающихся на фронт новых танковых частей.
Колонна разбитой и брошенной техники советской 44-й стрелковой дивизии на дороге Раате-Суомуссалми, котороую рассматривают финские военные. На переднем плане два Т-26 - командира 312-го отдельного танкового батальона капитана Тумачека и помощника начальника штаба батальона лейтенанта Печурова. За ними три Т-37. На заднем плане, вероятно, скатившийся в кювет Т-26 начштаба батальона Квашина. Это оставшиеся на ходу машины батальона, прикрывавшие прорыв остатков 44-й стрелковой дивизии по дороге Раате и застрявшие перед завалом на 23-м километре дороги. Танки вели бой в течение шести часов и полностью израсходовали боеприпасы, после чего танкисты покинули танки и ушли лесом.

20 декабря 1939 года передовые части 44-й дивизии, усиленной 312-м отдельным танковым батальоном вступили на Раатскую дорогу и стали продвигаться в направлении Суомуссалми на выручку окруженной 163-й стрелковой дивизии. На дороге шириной 3,5 метра колонна растянулась на 20 км, 7 января продвижение дивизии было остановлено, ее основные силы попали в окружение. За разгром дивизии ее командир Виноградов и начальник штаба Волков были отданы под трибунал и расстреляны перед строем.

Мы уже говорили, что на момент начала ВОВ в пяти западных округах имелось примерно 3100 - 3200 исправных танков Т-26 и машин на их базе. В ходе боевых действий первых месяцев Великой Отечественной, основная часть Т-26 была потеряна, в основном от действий артиллерии и ударов авиации противника. Многие машины вышли из строя по техническим причинам, а нехватка запчастей не позволили их отремонтировать. При отходе даже танки с незначительными поломками приходилось оставлять на территории занятой противником, взрывать или сжигать. Динамику потерь можно рассмотреть на примере 12-го механизированного корпуса, дислоцированного в Прибалтийском Особом округе. В составе корпуса на 22 июня имелось 449 танков Т-26, два химтанка и четыре тягача Т-27Т. К 7 июля 201 Т-26, два химтанка и все тягачи были подбиты. Еще 186 Т-26 вышли из строя по техническим причинам. За этот же период в 125-м танковом полку 202-й моторизованной дивизии было потеряно 66 Т-26, из них безвозвратно - 60. К 21 июля в 28-й танковой дивизии 12-го мехкорпуса осталось 4 БТ-7, 1 Т-26 и 2 БА-20, в 23-й моторизованной дивизии - один Т-26. Корпус перестал существовать как соединение танковых войск.

Подбитые советские танки Т-26 и КВ-1 3-й танковой дивизии, потерянные 5 июля 1941 года в боях c немецкой 1-й танковой дивизией на дороге Псков - Остров в районе деревни Карпово.

К осени 1941 года число Т-26 в РККА заметно сократилось, но они продолжали составлять значительный процент материальной части. На 1 октября в танковых частях Западного фронта насчитывалось 475 танков, 298 из них это Т-26. Это составляло 62%. Впрочем техническое состояние многих из них было плохое, что способствовало быстрой убыли боевых машин этого типа.

Спустя неполный месяц, 28 октября, в составе Западного фронта имелся 441 танк. Только 50 из них были Т-26, причем 14 из них находились в ремонте. Т-26 принимали участие не только в обороне Москвы, ими, например, был вооружен 82-й отдельный танковый батальон Ленинградского фронта.

Т-26 продолжали использоваться в боевых действиях на всем протяжении советско-германского фронта в течении всего 1942 года, правда, уже в гораздо меньшем количестве, чем в 1941 году. Так, в составе 22 танкового корпуса Юго-Западного фронта на 9 мая 1942 года, имелось 105 танков. Шесть из них - Т-26. К сожалению, полных данных о танковой группировке Юго-Западного фронта нет, поэтому нельзя указать, в каких еще частях фронта имелись танки этого типа. Упомянутые шесть Т-26 находились на вооружении 13-й танковой бригады. Все бригады 22-го корпуса вступили в бой с немецкой танковой группировкой 13 мая 1942 года, отражая контрудар во фланг наступавшим войскам нашей 38-й армии. В результате боев 13-я, 36-я и 133-я бригады, потеряли все свои танки. При этом, по донесениям командования бригад, было подбито более 100 танков противника.
Брошенный неисправный советский танк Т-26 при отступлении советских войск в районе Сталинграда.

Последними крупными операциями в ВОВ, в которых в более или менее значительных количествах участвовали Т-26, были Сталинградская битва и битва за Кавказ.

На 15 июля 42 года "двадцатьшестые" имелись только в 63-й танковой бригаде (8 шт.) и 62-м отдельном танковом батальоне (17 шт.) Южного фронта. В ходе боев к концу месяца 15 танков Т-26 были потеряны. В составе войск Приморской группы Северо-Кавказского фронта действовал 126-й отдельный танковый батальон (36 танков Т-26).

10 августа 42 года 126-й батальон был переброшен в район Абинская-Крымская с задачей совместно со 103-й стрелковой бригадой "упорно оборонять горные перевалы к Новороссийску, используя танки как неподвижные огневые точки, закопав их в землю". Утром 17 августа противник силами до 18 танков Pz 4 с двумя ротами пехоты при поддержке 2-3 артиллерийских и минометных батарей перешел в наступление от ст. Ахтырская в направлении ст. Абинская. Этот населенный пункт обороняла 1-я рота 126-го отдельного танкового батальона в составе 11 танков Т-26. В течении 2-х часов она вела бой с танками противника, а затем отступила на запасные позиции, с которых танки вели огонь с места. К концу дня рота потеряла от артогня и в танковом бою 7 танков. Еще три машины получили повреждения и были взорваны по приказу политрука роты. Эвакуационные средства в батальоне отсутствовали. 18 августа вступила в бой с противником 2-я танковая рота. До 30 немецких танков и 20 машин с пехотой двигались в направлении ст. Крымская. В результате трехдневных боев 2-я рота потеряла два танка. Немцы - 4 танка и несколько десятков пехотинцев. К 22 августа батальон потерял 30 танков. От ударов авиации - 5 машин, от огня артиллерии и танков противника - 21 танк, от огня огнеметчиков - 1 танк. Кроме того 3 танка были подорваны экипажами. Оставшиеся в строю 6 танков использовались как неподвижные огневые точки для обороны горных проходов в 25 км севернее Новороссийска. Батальон понес большие потери из-за неправильного применения танков, которые без поддержки пехоты и артиллерии вели оборонительные бои на фронте в 20км, группами по 3-5 машин.
Советские офицеры осматривают подбитый финский танк - трофейный советский ХТ-133 (огнеметный вариант Т-26). Финны заменили огнемет на пушку и пулемет.

Следует отметить, что практически во всех случаях после потери танков Т-26 бригады и батальоны, их имевшие, в качестве пополнения получали боевые машины других типов, состоящих в производстве или полученных по ленд-лизу. В частности танки Т-60, Т-70 и "Валентайны".

В 1943 году на большинстве участков советско-германского фронта танки Т-26 уже не использовались. В основном они сохранились там, где фронт был достаточно стабилен, где длительное время не велось активных боевых действий, а также в некоторых тыловых подразделениях. Например 151-я танковая бригада, в составе 24 Т-26 и 19 английских Mk7 "Тетрарх" охраняла госграницу СССР с Ираном. Довольно долго Т-26 сохранялись в войсках Ленинградского фронта. В частности на момент начала операции по снятию блокады в 1-й и 220-й бригадах Ленинградского фронта имелось по 32 танка Т-26. На другом стабильном участке фронта - в Карелии - Т-26 состояли на вооружении еще дольше - до лета 1944 года.
Советский танк Т-26, подбитый при штурме полицейского поста Хандаса на Южном Сахалине.
Фотография Г. Грохова, фотографа 214-й отдельной танковой бригады. Август 1945 года.

Последней же боевой операцией советских ВС, в которой приняли участие Т-26, стал разгром японской Квантунской армии в августе 1945 года.

Брошенный немцами трофейный танк Т-26 дивизии СС «Мертвая голова», носивший имя «Mistbiene» (Пчела)


Тот же танк «Mistbiene» еще живой

tle="">

Гражданская война в любой форме, как, впрочем, и всякая война - это всегда неприятно. Однако еще хуже, когда из локального конфликта затем вырастает большой. Гражданскую войну в Испании (1936-1939 гг.) в нашей стране долгое время классифицировали как "национально-освободительную войну испанского народа", что в свете того, что мы узнали за последние годы, никак не соответствует действительности. Столкнулись силы демократии и тоталитаризма, система рыночных и антирыночных экономических отношений, причем все это произошло в отсталой, крестьянской с гране с патриархальной, по сути дела феодальной психологией масс. При этом не только с политической, но также и с военной точек зрения это была прелюдия ко второй мировой войне, своего рода "генеральная репетиция", без которой она была бы просто невозможна и где отрабатывалась военная техника для грядущих сражений.

Однако именно этот аспект испанской войны в нашей стране как раз хуже всего и известен! Вернее скажем так: известен без особых деталей. Больше всего повезло ВМФ: тут адмирал Кузнецов не только достаточно полно рассказал о действиях моряков в своих мемуарах, но и написал ряд подробных аналитических статей. Материалов но авиации вроде бы много, но все они сильно "размазаны" по самым различным изданиям, так что свести их воедино не так уж и легко. Однако меньше всего "повезло" танкам. Практически всюду имеются упоминания о тех выводах, которые были сделаны руководством нашей страны на основе их боевого применения в Испании, но... обычно этим вся информация и исчерпывается! Причина подобного явления в общем-то достаточно прозаическая. Западными источниками наши историки долгое время пользоваться не могли. Что же касается наших бывших испанских военных советников, то большинство из них впоследствии стали нашими видными военачальниками, поэтому рассказывать про свои собственные ошибки, хотя бы и сделанные из желания угодить всемогущему вождю, им было явно не с руки. К тому же и так очевидно, что в отличии от них германские военные специалисты сумели использовать опыт Испании гораздо более результативно. Между тем этот опыт помимо чисто академического интереса, имеет и сугубо практическое значение: во-первых, гражданские войны и локальные военные конфликты все еще продолжаются, во-вторых, по их результатам все так же продолжают делать выводы, в-третьих, отсутствие своевременного и квалифицированного информирования затрудняет решение многих важнейших вопросов современности, попросту не учит людей размышлять!

Начнем с того, что до сих пор неизвестно точное количество советских танков Т-26 и БТ--5, направленных республиканской Испании. В данном случае это имеет принципиальное значение, так как именно танки этих типов имели решающее огневое превосходство над танками других стран, которые сражались на испанской земле. Западные историки их количество обыкновенно преувеличивают, наши - преуменьшают.

Так, в своей последней монографии "Т-34" И.П.Шмелев- признанный в нашей стране специалист по истории БТТ, сообщает, что в Испанию было отправлено 362 танка, а по другим данным - всего 347. Испанский историк Рафаэль Тревино Мартинец приводит другие цифры: около 500 танков Т-26 и 100 БТ- 5, и это не считая бронеавтомобилей.

Цифру - 362 танка, - сообщает и французский историк БТТ Раймонд Сурлемонт в журнале "Арморед кар", но добавляет при этом, что кроме танков СССР поставил в Испанию еще и 120 бронеавтомобилей ФАИ и БА-3/ БА-6 с пулеметным и пушечным вооружением.

В тоже время английский историк Хью Томас, чья монография по гражданской войне в Испании выдержала на Западе несколько изданий и считается наиболее солидным исследованием на эту тему в англоязычных странах, указывает, что всего русских танков в Испании было около 900, да еще 300 БА. Вообще, судя по его данным, иностранная военная помощь сражающейся Испании распределялась следующим образом - см. таблицу.

Иностранная военная помощь Испании в годы гражданской войны *

	Люди	Авиа-	Танки	Артиллерия
Националисты
из Германии	17000	600	200	1000
из Италии	75000	660	150	1000
Другие страны (марокканцы)	75000	4
	167000	1264	350	2000
Республиканцы
из России	3000	1 000	900	1550
Другие страны (интербригады)	35000	320
Невоенные формирования из-за границы	15000
	53000	1320	900	1550

* Huqh Thomas, The Spanich civil war, p/ 985

Итальянцы за все годы войны в Испании отправили туда всего 149 своих легких танков, а по сути дела танкеток, CV 3/35 Фиат-Ансальдо и... 16 бронеавтомобилей "Лянча-Ансальдо"17М образца 1917 г., подчинявшихся командованию итальянского экспедиционного корпуса (CTV). Первые 5 танкеток прибыли в Испанию 16 августа 1936 года, бронеавтомобили 22 декабря, однако в боях участия они не принимали, а были использованы для обучения испанских экипажей. 29 сентября прибыло еще 10 танкеток, из них 3 - с огнеметным вооружением и так далее, на протяжении всей войны. К октябрю 1936 года из них сформировали роту, состоявшую из смешанных экипажей, которую и продемонстрировали генералу Франко на военном параде 17 октября. Боевое крещение состоялось уже 21 октября па одной из дорог ведущих к Мадриду, возле местечка Навалкарнеро. Республиканцев танкетки из деревушки выбили, причем одну танкетку националисты при этом потеряли, зато гордые своей победой, тут же назвали свою часть "Навалкарнеро"! 29 октября итальянские танкетки впервые столкнулись с советскими танками Т-26. Произошла, если можно гак выразиться, танковая дуэль, в которой участвовал советский пушечный танк и итальянская огнеметная танкетка. Танкетка под командованием офицера П.Берези была подбита прямым попаданием с Т-26, причем весь экипаж погиб. Еще одна танкетка была повреждена, в то время как победоносный русский танк получил весьма серьезные повреждения от огня полевой артиллерии националистов. Всего в боях за Мадрид осенью 1936 г. итальянская танковая рота потеряла 4 машины, трех человек убитыми, семнадцать ранеными и одного пропавшего без вести. 8 декабря 1936 г. пришло пополнение из Италии еще 20 танкеток.

Последовавшие затем боевые столкновения со всей очевидностью показали итальянцам полную непригодность их техники для боев против советских танков, поэтому они начинают использовать свои танкетки в составе смешанных подразделений, включающих в себя бронеавтомобили, мотоциклистов с пулеметами, а также кавалерию и мотопехоту националистов. Такие части получили обозначение "быстрых подразделений" (прямо-таки современные части "быстрого реагирования"!) и надо сказать, что эта мера для таких специфических машин, какими являлись итальянские танкетки, оказалась полностью оправданной. Именно с их помощью националисты сумели занять Сантадер, а весной в марте- апреле 1938 г. уверенно действовали в горах Монтенегро. Позднее, в июле 1938 г. итальянские моторизованные части, к тому же усиленные германскими 37-мм орудиями РАК-36, сумели прорвать фронт республиканцев в районе Теруэля и благодаря своей высокой мобильности, продвинуться вперед более чем на 100 километров!

В декабре 1938 года состоялась последняя поставка 32 танкеток из Италии. После этого танковая часть итальянского экспедиционного корпуса в Испании получила название полка и стала состоять из штаба, двух итальянских батальонов танкеток, по две роты в каждом, одного батальона танкеток с испанскими экипажами. одного моторизованного батальона, роты бронемашин, роты мотоциклистов и роты Берсальеров. В него же входил батальон Ордити, а также противотанковый батальон, состоявший из батареи 65-мм итальянских горных пушек, батареи 37-мм германских РАК-36. 47-мм и 45-мм трофейных орудий.

В декабре 1938 г. данное формирование приняло участие в наступлении в Каталонии, закончившееся очередным прорывом фронта республиканцев. С каждым новым ударом националистов сопротивление республиканцев ослабевало все больше, но эти поражения старательно компенсировала республиканская пресса. Так например, во время отступления республиканских войск 17 января 1939 г. республиканские газеты сообщили о подвиге капрала по имени Селестино Гарсия Морено, который поблизости от Санта Колома де Куералт встретился лицом к лицу с 13 итальянскими танкетками и ручными гранатами подорвал три из них, а затем при помощи киркомотыги открыл у них люки и взял в плен пятерых танкистов, после чего остальные 10 танкеток обратились в бегство! Между тем 26 января танки националистов вступили в Барселону, а 3 февраля 1939 года итальянцы потеряли последнюю танкетку во время штурма города Героны неподалеку от французской границы. 10 февраля их части достигли границы, причем в ходе этого наступления частями CTV были захвачены 22 танка республиканцев, 50 орудий и около 1000 пулеметов! 28 февраля 1939 г. бронетанковые части итальянцев были реорганизованы в последний раз, после чего они вошли в Аликанте, а затем участвовали уже только в парадах: 3 мая в Валенсии и 19 мая в Мадриде. В ходе военных действий потери итальянцев составили 56 танкеток, однако они сумели в достаточной мере оправдать свой девиз: "Быстро к победе".

В германский "Легион "Кондор" первые 9 танков IА поступили в конце 1936 г., затем еще 32 танка прибыли в середине сентября. Вооруженная танками часть легиона получила па-звание "танковая группа Дрон". Ее командиром был назначен подполковник Вильгельм Риттер фон Тома. В начале группа имела следующую организацию: штаб; две танковые роты по три секции в каждой. Каждая секция состояла из пяти танков, плюс одна командирская машина. Подразделения поддержки состояли из секции транспорта, полевой ремонтной мастерской, противотанкового артиллерийского и огнеметного подразделений. Фон Тома нашел, что "испанцы быстро учатся, но также быстро забывают то, что выучили". поэтому в смешанных германо-испанских экипажах наиболее ответственную часть работы в первую очередь выполняли сами немцы.

Уже первые бои показали слабость Т-IА и начиная с декабря 1 936 г. в Испанию начали поставляться "улучшенные" танки модификации Т-IВ. К 1938 г. германские танковые части в Испании насчитывали 4 батальона, состоявшие из 3 рот по 15 танков в каждой. 4 роты /60 танков/ составляли трофейные Т-26. которые немцы с успехом использовали. О том большом значении, которое придавали националисты советским пушечным танкам свидетельствует тот факт, что за захват танка Т-26 их командование выдавало премию в размере 500 песет - сумму приблизительно равную месячному жалованию американского летчика на службе у республиканцев (надо ли говорить. что советские "сталинские соколы" получали там значительно меньше, чем все остальные!), причем особую активность проявляли в этом деле марокканцы. Всего же в качестве трофеев националисты сумели заполучить более 150 танков Т-26, БТ-5 и бронеавтомобилей БА-10, причем это только те машины, которые они смогли ввести в строй.

К моменту окончания войны танковых рот со смешанным составом германских и советских танков насчитывалось уже семь. Имелась отдельная танковая школа, танковое депо, рота противотанкового оружия, ремонтная мастерская, рота снабжения и штаб.

Немцы чувствовали себя совершенно независимыми от испанцев, так что когда сам Франко потребовал от полковника фон Тома, чтобы тот послал свои танки в атаку вперемежку с пехотой - "в обычной манере генералов принадлежавших к старой школе", - тот не побоялся ему ответить следующим образом: "Я буду использовать танки не распыляя их, а концентрируя", и Франко такой ответ пришлось проглотить! Интересно, что в это время танковые силы фон Тома с точки зрения противостояния танкам республиканцев были не так уж и сильны. Ето "танковый корпус" состоял из 4 батальонов по три танковые роты в каждом, а каждая рота насчитывала 15 танков, так что его общая численность составляла 180 машин*. Огневую поддержку осуществляли 30 рот ПТО, имевшие каждая по 6 37-мм орудий РАК-36. Всем этим силам приходилось действовать на довольно широком участке фронта, тогда как только в Каталонии, например, республиканцы имели до 200 советских танков и БА одновременно. В основном это были Т-26, причем командование каталонского фронта даже такие машины оценивало как слишком тяжелые и... недостаточно эффективные!

Закономерен вопрос: какой эффективности требовали испанцы от советских танков, если им противостояли такие машины как Т-IА и T-IВ, а также танкетки CV 3/35? Ведь ни одна из них пушечною вооружения не имела, и, следовательно, их даже нельзя считать полноценными противниками Т-26 и БТ-5, вооруженных 45-мм орудием. Господство авиации националистов, якобы наносившей большие потери танкам республиканцев, также нельзя считать достаточно установленным. Дело в том, что если на уничтожение одного понтонного моста в наступлении на реке Эбро националисты расходовали до пятисот бомб, то что же тогда говорить о количестве бомб, необходимом для уничтожения всего-навсего одного танка? Кроме того, в самые критические дни ноября 1936 г. Т-26, а также истребители И-15 и И-16 и вовсе господствовали на полях сражений и в воздухе над Испанией!

Все это заставляет думать о том, что в первую очередь важнейшими факторами победы националистов в испанской войне стали боевая выучка, дисциплина и умелое командование. М.Кольцов в своей книге "Испанский дневник" несколько раз сообщает о том, что в армии националистов специально выделенные сержанты расстреливали отступавших и струсивших, что позади атакующих частей сплошь и рядом ставились пулеметы. Однако республиканский генерал Энрико Листер также отдавал приказы расстреливать солдат за отступление. Сержанты имели приказ стрелять офицеров, командовавших отступление без письменного приказа из штаба. "Каждый, кто допустит потерю хотя бы дюйма земли, ответит за это головой" - говорилось в одном из его обращений к войскам и, тем не менее, республиканские части несли поражение за поражением.

Совершенно недостаточным являлось и производство военной продукции на заводах республиканской Испании.

Все эти недостатки, как видно, были связаны с тем, что "республиканцы просто не умели воевать", причем лишний раз об этом говорит то, каким образом в годы гражданской войны в Испании обе стороны использовали кавалерию.

КОННИЦА И ТАНКИ

Пересеченная местность, характерная для Испании, как нельзя более подходила для конных бойцов, так как танки и авиация еще не были настолько могущественными, чтобы кардинально изменить характер сражений.

До 1936 г. испанская армия имела вполне боеспособную кавалерийскую дивизию, которая состояла из трех бригад. Бригада включала в себя два полка, для поддержки ей придавался батальон мотоциклистов. В группу поддержки входили также - рота бронеавтомобилей и батальон конной артиллерии - три батареи 75-мм орудий. Дополнительно, в дивизию входили 4 отдельных кавалерийских полка и один пулеметный эскадрон. Особую экзотику армии придавали 5 таборов - подразделений, несколько меньших, чем батальон - Марокканской кавалерии. Табор состоял из трех марокканских. кавалерийских и одного испанского пулеметного эскадронов.

Испанский кавалерист был, по сути дела тот же пехотинец, только имевший дополнительно коня и саблю и обученный фехтованию. Правда, эскадрон хотя и был эквивалентом пехотной роты, по огневой мощи едва дотягивал до взвода, так как имел на вооружении только винтовки и три ручных пулемета. Поэтому, для огневой поддержки служил чисто пулеметный эскадрон и эскадрон, вооруженный 40- и 60-мм минометами, позже усиленный противотанковыми и зенитными орудиями.

С началом боевых действий на сторону Франко перешла большая часть семи кавалерийских полков, один эскадрон Гражданской Гвардии и, конечно, вся кавалерия марокканцев. Дополняли силы националистов несколько эскадронов милиции "Испанской фаланги". Республиканцев же поддержали три кавполка, восемь эскадронов Гражданской Гвардии, два эскадрона Гвардии де Асальто и персонал учебных лагерей.

В обеих армиях пехотные бригады и дивизии в течение всей войны тесно взаимодействовали с кавалерийскими подразделениями, где только это было возможно. Кавалерия и бронеавтомобили использовались для ведения разведки и сопровождения колонн. При этом растянутая на более, чем 2,5 тысячи миль линия фронта позволяла кавалерии скрытно просачиваться через линию обороны противника и совершать рейды в его тылу.

В полевых условиях кавалерия маневрировала в открытом боевом порядке. Отряд был разделен на взводы - по 3 или более отделения в каждом - отделение включало одну или две группы. В группу входили три - четыре всадника. На открытой местности отделение могло быть растянуто на расстояние до 45 метров - т. е. более 5 метров между всадниками. Для огневой поддержки придавался эскадрон, вооруженный ручными пулеметами "Браунинг". Часто применялась и "легкая броня" - танкетки, вооруженные пулеметами - для подавления огневых точек противника... "... Марокканцы медленно приближались, угрожающе надвигаясь в громадном облаке пыли. Глядя на эту волнующую картину, у меня в сознании возникло невольное сравнение с воинством какого-нибудь Римского императора, прибывающего на битву; Подойдя на расстояние выстрела нашей артиллерии и перестроившись в боевой порядок, они начали атаку. Дикие вопли, залпы орудий, разрывы шрапнели в воздухе, крики раненых и ржание обезумевших лошадей - все перемешалось в этой адской какофонии звуков. После первых залпов, треть всадников была, буквально, скошена, другие продвигались в беспорядке. Когда они подошли поближе, среди них мы увидели два танка, вооруженных пулеметами" - так вспоминает о тех событиях их участник, республиканец Раймон Сендер из 5-го пехотного полка. (Мадрид, 1937 г.).

Примечателен по своей массовости боевой эпизод у Альфамбры, 6 февраля 1938 г. Две бригады всадников, из состава дивизии генерала Монастерио, построившись в две шеренги (всего около 2000 сабель), лавиной обрушились на позиции республиканцев. За ними, в резерве, следовала третья бригада с приданными для поддержки итальянскими CV З/ 35. В результате, дивизия республиканцев была разгромлена, националисты захватили всю артиллерию, пулеметы и даже полевые кухни.

Схема атаки была для того времени, можно сказать, классическая. Кавалерия, сопровождая танки, двигалась параллельно дороге. Когда головной отряд завязывал бой с противником, всадники спешивались и занимали позиции, позволявшие развернуть 65-мм орудия. Танки наносили удар с фронта, одновременно кавалерия атаковала с флангов и с тыла. Блокируя позиции противника, кавалеристы предоставляли возможность пехоте завершить операцию.

Однако, так воевали в основном националисты. Что же касается республиканцев, воспитанных к тому же на лучших традициях нашей собственной гражданской войны и лихих кавалерийских атаках Чапаева и Буденного, то подобную тактику они применяли так редко, что это практически не зафиксировано ни одним из источников! И это в условиях, когда приоритет кавалерии в качестве главной ударной силы сухопутных войск еще практически никем не оспаривался, традиционные стереотипы были весьма прочными, да и охотников их ломать находилось немного. В Соединенных Штатах танковые части назывались бронекавалерийскими вплоть до начала второй мировой войны. К совместным действиям с конницей готовились и танкисты Красной Армии. Вот только в Испании положительный опыт использовался почему-то только франкистами. С другой стороны, возможно советских военных советников там просто не слушали? "Большое количество русских офицеров в Арагоне ставит испанских солдат в положение колонизируемых аборигенов" - гласила телеграмма из штаба Арагонского фронта военному министру Испанской Республики и этот пример отношения к ним вовсе не является единичным.

Интересно, что именно здесь, на Арагонском фронте произошло одно из наиболее массированных танковых наступлений республиканцев. В плане понимания неудач наших танков в Испании его пример является весьма показательным, вот почему есть смысл рассказать о нем по-подробнее...