Михаил казаков артист биография личная. Михаил козаков - биография, информация, личная жизнь. Актерская карьера Михаила Казакова, фильмография

14 октября актеру и режиссеру Михаилу Козакову исполнилось бы 78 лет. Он говорил, что главное в жизни для него – не стихи и фильмы, а дети. В последние годы жизни Козаков особенно трепетно относился к своим младшим детям – сыну Мише и дочке Зое от предпоследней жены Анны Ямпольской. Про Зою актер мог говорить часами. Рассказывал, как она любит музыку и стихи. Но недавно дочь Козакова выложила снимки в социальной сети, которые заставили усомниться в примерном поведении Зои.

У 17-летней Зои Козаковой , дочери знаменитого актера Михаила Козакова, есть своя страничка в одной из социальных сетей. Здесь она недавно выложила несколько снимков с вечеринки в одном из ночных клубов Тель-Авива, где отдыхала в компании друзей.

Зоя превратилась в настоящую красавицу – густые волосы, черные с поволокой глаза. Она очень похожа на отца. Для вечеринки девушка надела обтягивающую майку и коротенькие джинсовые шорты, подчеркивающие достоинства ее фигуры – осиную талию, длинные стройные ноги. Но больше всего друзей Зои поразила фотография, на которой дочь актера позирует с кубинской сигарой.

Для Михаила Михайловича младшая дочь Зоя с самого рождения была светом в окошке. Михаил Михайлович не раз отмечал поразительное сходство девочки со своей покойной матерью, которую он обожал. Радовало Козакова и то, что Зоя, когда подросла, стала, так же как и он, тянуться к искусству – поэзии, музыке. Михаил Михайлович прочил ей большое будущее, мечтал, чтобы она стала актрисой, благо для этого у нее есть все данные.

– У Зои очень много талантов: она читает стихи, играет на трубе, знает языки, – говорил о любимой дочке Козаков.

С его слов, девочка росла скромной, вдумчивой, на первом месте для нее была учеба. Неужели сейчас она поменяла ориентиры в жизни?

С этим вопросом я обратилась к Анне Ямпольской , матери Зои и Миши, детей актера. Услышав про сигару, Ямпольская сначала не поверила моим словам.

– Этого просто не может быть! – поспешила разуверить меня Анна. – Ведь ее отец умер от рака легких и она знает, насколько вредно курение. Не думаю, что Зоя смогла забыть такой страшный урок, который преподнесла жизнь. Уверена: на этих фотографиях всего лишь шалости невинные, дети просто дурачатся, – продолжает Ямпольская. – Я дочь не защищаю, в этом возрасте всякое бывает, и даже не отрицаю, что это могло быть. Но я никогда не видела, чтобы Зоя напивалась или выкидывала другие подобные фокусы. Что касается ее друзей – они хорошие, славные ребята, которые прекрасно учатся, они из хороших семей.

По словам Ямпольской, дочь актера бережно хранит воспоминания об отце. Больше всего она дорожит одной черно-белой фотографией. На ней Михаил Михайлович здоров и бодр, полон сил, планов. Маленькая Зоя сидит рядом с ним. Он крепко прижимает ее к себе одной рукой, а она не отрывает от него восхищенных глаз…

Зоя заканчивает престижную израильско-американскую школу и собирается служить в армии.

– Дочка пойдет в армию 14 октября – в день рождения своего отца, – рассказывает Ямпольская. – Когда нам сообщили эту дату, мы, признаться, даже вздрогнули. Миша очень гордился, когда наш сын пошел в армию, и хотел, чтобы Зоя тоже служила. Возможно, она будет специалистом по пиару. В Израиле служба в армии – это большая честь. Кроме того, прошедшие армейскую подготовку получают в дальнейшем большие скидки при поступлении в университет.

– Вы говорите о скидках, но так ли они нужны, если вы можете оплатить обучение дочери в вузе?

– Конечно, скидки мне нужны. У Михаила Михайловича не было денег, они все куда-то исчезли. Я тоже небогата. Наш сын Миша получит свою часть наследства после того, как мы продадим квартиру в Москве. Какая-то сумма из этих денег пойдет на оплату учебы Миши и Зои. Сейчас сын учится в Университете Торонто в Штатах. Он очень талантлив, получил большую скидку, выиграл грант, и благодаря этому мы смогли оплатить его учебу. Но я ему все равно должна помогать. Это мой долг. Он очень много работает, у него почти нет свободного времени. Сейчас Миша создает биохимическую программу для одного из крупнейших местных госпиталей. Может быть, уже в следующем году она спасет жизнь миллионам людей.

– Я слышала, что Козаков хотел продать свою квартиру еще при жизни.

– Муж действительно хотел ее выставить на торги раньше, но из-за того, что бывшая жена не давала ему развод, сделать это не получилось. Он хотел продать квартиру, чтобы были деньги на оплату обучения детям. И я собираюсь выполнить его волю.

– Что еще Михаил Михайлович завещал вам сделать?

– Я надеюсь, в ближайшее время мне удастся начать работу над его третьей книгой. Не буду с этим торопиться. Пока мне боязно. Хочу все сделать вдумчиво и аккуратно.

Мне надо понять мысли и поступки мужа. Не удивляйтесь: он многое переосмыслил, пересмотрел в этот последний год. Чтобы понять его нового, мне предстоит целиком погрузиться в изучение его личных записей. Не ошибусь, если предположу: он чувствовал, что это будет его итоговый год, он все предчувствовал, все знал. И решил, что хочет больше времени провести с нами, своей семьей, быть среди нас. Мы много говорили с ним по поводу профессии, людей. Миша пришел к неожиданным выводам под конец жизни. Но я пока об этом говорить не хочу, мне до сих пор больно.

– После ухода Михаила Михайловича исчезли многие его дневники, рукописи…

– Я сразу хочу внести ясность: муж никогда не вел дневников. Многое из его наследия – мемуары, сценарии – хранится у нас дома. Многое из этого украдено, исчезло. Какие-то вещи просто пропали из дома, что-то уже всплыло в прессе, у меня есть догадки, кто это мог сделать, но я не буду сейчас это озвучивать.

– Хранятся ли у вас дома личные вещи Михаила Михайловича?

– К сожалению, очень мало. Остались очки, часы и крестик его. Даже вещей нет. Вот ведь как. Крестиков у него было два. Один мы отдали ему с собой в последний путь, а другой, который он носил, оставили себе. Сейчас он висит в одной из комнат и, как мне кажется, охраняет нас. Сын Миша взял себе на память отцовские часы и очки. Он их не надевает конечно же, просто носит с собой. Они не представляют какой-то особой материальной ценности. Мой муж никогда не был собирателем злата-серебра. Зато он оставил много ценного в наших душах.

– Не было ли у вас мысли передать сценарии Михаила Михайловича его сыну Кириллу?

– Муж оставил все права на свои произведения нашим детям. Кирилл, старший сын, не мог забрать его рукописи, потому что по завещанию Михаила Михайловича они должны перейти Мише и Зое. Если Кириллу что-то нужно, мы всегда договоримся, у нас не было никогда проблем: он знал волю своего отца.

– Понимаю, что сейчас у вас все мысли о детях, но ведь вы – молодая, эффектная женщина, в прошлом успешный театральный продюсер…

– Хотите спросить, чем я сейчас занимаюсь? Мол, когда же вы подумаете о себе? (Смеется.) Признаюсь: у меня есть одна идея, скоро я пущусь в свободное плавание. Это будет коммерция. Оговорюсь, что это никак не будет связано с театром. Это именно коммерция. Я ведь теперь единственный кормилец в семье.

Справка

Первый раз Михаил Козаков женился на Грете Антоновне Таар. Брак с ней длился с 1955 по 1965 год. Она родила актеру двоих детей – дочь Катерину и сына Кирилла.

Вторая супруга актера – Медея Берелашвили. С ней Козаков прожил с 1968 по 1971 год. От нее у Козакова дочь Манана.

Третья спутница жизни Михаила Михайловича – Регина Соломоновна Козакова. С ней он состоял в браке с 1971 по 1988 год.

В четвертый раз Козаков женился на Анне Ямпольской. Это был один из самых долгих его браков – с 1988 по 2003 год. Анна родила двоих детей – Михаила и Зою.

С пятой супругой Надеждой Седовой актер прожил четыре года – с 2006 по 2010 год.

Фото из архива редакции

В Московском Доме кино отметили 45-летний юбилей легендарного фильма «Человек-амфибия». Зал ломился от звезд. Не было только исполнительницы главной женской роли Анастасии ВЕРТИНСКОЙ - в это время она выступала на вечере памяти отца в Питере. В центре же внимания оказался Михаил КОЗАКОВ с очаровательной молодой спутницей.

С Надюшей мы познакомились примерно год назад, - поведал Михаил Михайлович. - Я сразу понял, что она - мой человек. Такая отзывчивая, добрая... Хотя разница в возрасте у нас почти полвека. Надя хорошо образованна, работает культурологом. У нас полное взаимопонимание!

Однако в разгар вечеринки между Козаковым и его молодой супругой произошла размолвка.

Когда поздравить виновников торжества вышла певица Алена Свиридова в глубоко декольтированном платье, Михаил Михайлович выбежал на сцену и пустился с ней в пляс. Он тесно прижимался к полуобнаженной груди «бедной овечки». Жена Надя демонстративно отводила взор, а на реплики соседок по столу, мол, гляди, как твой-то зажигает, отговаривалась:

Да он любому юнцу даст фору!

Когда 72-летний мэтр вернулся на свое место, он, смущенно улыбаясь и поглаживая супругу по руке, зашептал:

Не расстраивайся, это всего лишь танец! Ты же знаешь, я люблю только тебя!

ЖЕНЫ И ДЕТИ МИХАИЛА КАЗАКОВА

* Первой супругой стала одноклассница - Грета Таар . За 10 лет брака у них родились сын Кирилл и дочка Катя .

* Второй женой была грузинка Медея , родившая дочку Манану .

* Третьей - переводчица Регина , которая теперь работает в Голливуде.

* Четвертая попытка оказалась самой удачной - с супругой Анной Ямпольской , которая была моложе мэтра почти вдвое, Козаков прожил 15 лет. За это время у них родился сын Мишенька и дочка Зоя . После разрыва Анна с детьми уехала в Израиль, где и живет по сей день.

* Про пятую жену ходят только слухи - якобы после развода с Ямпольской Михаил Михайлович утешился с педагогом Викторией , которая моложе его на 40 лет и очень похожа на предыдущую супругу не только внешне, но и характером. Коллеги актера утверждают, что с Викой он прожил гражданским браком полтора года, после чего и встретил Наденьку.

Анна Козакова: «Миша позвонил мне и простонал: «Я оступился, я не могу жить. Я пытался купить пистолет, но я трус и не могу уйти из жизни»

Анна Козакова-Ямпольская красива, молода, успешна. Ставит в Израиле спектакли, мюзиклы. У нее двое замечательных детей. У нее и Михаила Козакова, которому сегодня исполнилось бы 80 лет. 24 из них они прожили вместе. Безумно любили друг друга, так понимали, как никто. Враждовали до смерти, устали, разбежались. Но умирать он приехал к ней. И она все сделала, чтобы этот миг настал как можно позже. Сейчас она говорит, что выросла из него, что живет им. И так было всегда.

«О, товарищ Амфибия!»

— Аня, уже три с половиной года прошло, как нет Михаила Михайловича. Вы познакомились в 87-м. Потом были разные периоды в ваших взаимоотношениях, вплоть до того, что вы вынуждены были расстаться. А сейчас, за всю вашу с ним совместную жизнь, как преломляется Козаков в вашем восприятии?

— Сегодня мне столько лет, сколько было Мише, когда мы с ним познакомились. Я не понимаю, как я решилась на это… И как он решился. Я только сегодня начинаю понимать масштаб этой личности, характер, какие-то вещи, с которыми можно смириться… Нет, смириться — плохое слово. Можно, понимая, жить правильно. Я удивляюсь, что мы вообще так долго продержались вместе. Но я точно знаю, что не жалею ни одной секунды о том, что это случилось. Даже не сумев сделать, наверное, жизнь Михал Михалыча счастливой.

— А почему вы так категоричны? Может, если бы Козаков был сейчас жив, то с высоты прожитых лет, сказал бы: «Нет, именно с Аней я был счастлив»?

— Да, у нас были счастливые моменты. Мы вместе начали работать. Тогда уже я видела, как люди неточно с ним общаются, не вполне понимая его самоотдачу, экстремальные отношения к работе, самосжигание. Люди не дотягивали до уровня его требований, и я встала рядом, плечом к плечу. В общем, я встала на защиту.

С женой Анной. Фото: Борис Семенов.

— Да, вечные сомнения в себе, но и в других. Значит, он мучил и себя, и окружающих в этом смысле.

— Все время. Он никогда не чувствовал себя признанным. Мы же жили в стране, где давали регалии, звания — народный, не народный… У него ничего этого не было. У него было только одно звание — народный артист РСФСР, что, в общем, маловато.

— Неужели для него важны были эти побрякушки?

— Побрякушки никогда не были важны, но он понимал: вот есть способ, что тебя отметили, заметили. А артист — это диагноз, и в этом диагнозе одно из проявлений — ну заметьте меня, посмотрите. Ведь человек все время показывает свою работу чужим людям, такую работу, через которую открывает свой мир, обнажает себя.

— Что такое «заметьте»? В разные времена — советские, перестроечные, постсоветские — скажи кому угодно: Козаков — и все знали, о ком идет речь. А ему хотелось, чтобы его на руках носили?

— Нет, просто то, что он любил больше всего делать — чтение стихов, — здесь был достаточно узкий круг понимающих людей.

— Но это же нормально. Ну, были когда-то в шестидесятые моменты, когда поэты собирали стадионы, но они прошли давно. Он же это понимал.

— Да, таких людей меньше пяти процентов. Мы же приезжали с ним куда-нибудь в аэропорт, на вокзал, и тут же находилась тетя, которая, увидев его, кричала: «О, товарищ Амфибия!»

— Ну а это: «Донна Роза, я старый солдат и не знаю слов любви» — так тоже узнавали?

— Но здесь он актер, и там, на съемках, было ужасно весело. Это был вообще такой веселый междусобойчик, который вылился в очень популярную картину неожиданно для них самих.

«Здравствуйте, я ваша тетя!»

— Когда Раневскую дети дразнили: «Муля, не нервируй меня», она им отвечала: «Пионэры, идите в жопу». Такое Козаков позволить себе не мог.

— Не мог. Он как настоящий аристократ очень уважительно относился к людям абсолютно любого сословия. Его обожали монтировщики, костюмеры, он с ними любил посидеть после спектакля. Я ему даже говорила: ну, перестань со всеми фотографироваться, хватит, мы так не уйдем никуда. А он мне: «Аня, я не могу, не имею права».

«Ты меня обманула. Я женился на таком тихом ангеле, а посмотри, что ты творишь»

— По-моему, это ехидный Гафт говорил: «Миша такой интеллигентный, так боится кого-то обидеть, что если у него был роман с девушкой, то он всегда женился».

— Да, вот Бог и забрал его, а так бы еще женился и женился (смеется). Когда он приехал к нам в Израиль уже после разрыва, сказал: «Ань, я хочу пожениться с тобой», а я ему: «Дорогой, мы женаты, по израильскому паспорту мы с тобой и не разводились». Насколько мне известно, ловеласом он не был. Ему очень важен был человек, который был рядом, даже не его физические достоинства. Конечно, этот человек не должен быть очень противным, наверное, но прежде всего он хотел общаться. Сейчас я понимаю, что могла больше ценить его, быть по отношению к нему более чуткой, тонкой. Когда он вернулся и когда был наш последний с ним год… Это был год удивительных открытий друг друга, откровений. Он мне наговорил столько прекрасных слов, которые не говорил за все 24 года нашего знакомства. Я ему сказала тогда: «Знаешь, Миш, ты столько раз был женат. Наверное, тебе не надо было иметь детей». А ведь он их очень любил. Понимаете, его так много, что он вытеснял всех. Но вот у меня появился первый ребенок. А я же еврейская мама, сумасшедшая. И все, кусок съеден от нашего с Мишей времени. Там, наверное, начались первые проблемы: а мне, а я?..

— То есть при всем уме, чуткости это был большой ребенок, а в чем-то — эгоист?

— Конечно, эгоист. Это обязательное условие таланта. По-другому не будет результата. Он требует такой концентрации, такого к себе отношения… И я от этого стала уставать эмоционально. Вот закончился спектакль, после которого я еще два-три часа крутилась, я же продюсер. Прихожу домой на ушах, а он говорит: «Посмотри передачу, принесли запись. Садись». Я просто была в ужасе: ну как же ты так можешь со мной, я хочу спать, у меня сейчас глаза слипнутся… И вот там начались все эти проблемы. Сначала я сидела, потом засыпала. А он мне: «Тебе неинтересно?!» «Я хочу пить», — говорю я. «Сейчас нельзя. Вот закончится…» А потом появился второй ребенок, представляете? Было много эмоций, много ошибок, и они разрушили брак. Я смею думать, что он очень сильно меня любил. Мы были особенной парой, и это не ущемляет никаких его других отношений с женщинами, абсолютно. Но наш период жизни был очень яркий. Для обоих. Мы много прошли. Я думаю, он ни с кем такого не проходил: эти наши эмиграции, возвращения, этот наш театр, который я все равно построила для него. Но дальше уже начались производственные споры, и он мне говорил: «Ты меня обманула. Я женился на таком тихом ангеле, а посмотри, что ты творишь!»

— Так все-таки — почему вы уехали в 92-м? Козаков говорил тогда, что ничего нет, даже детского питания, и вот ради детей…

— Нет, это не главное. У него перестал звонить телефон, просто замолчал. То есть, можно сказать, исчезло «детское питание» для Миши — духовное питание, кислород. А если говорить о продуктах… Всегда находились какие-то люди, открывавшие для него склады, чего он страшно стыдился. Но он закончил фильм по Шварцу, а ему сказали: «Это была последняя картина Советского Союза». Театры были пусты, у артистов — голодные обмороки. И вот как-то он увидел спектакль «Костюмер» с Гердтом и Якутом, пришел за кулисы высказать благодарность. А режиссер Женя Арье тут же спросил: «Миша, как ты?» А Миша на такой вопрос никогда не отвечал: «Спасибо, хорошо». Тогда Женя предложил ему работу в Израиле, и Козаков просто воспрял. Пришел домой, воскликнул: «Аня, готовься, мы уезжаем». Потом, помню, Познер в какой-то передаче сказал: «Ну, Козаков за длинным долларом поехал». Я так и представила этот длинный-длинный доллар. А мы сидим, смотрим телевизор, и Миша выдохнул: «Ну он дает!»

— Но он никогда не был доволен собой и не мог от себя убежать — неважно, Израиль это, Россия… И, значит, опять все попадало на вас.

— Сейчас бы я по-другому к этому относилась — как доктор. Но тогда… Конечно, он срывался, не умел ничего делать так, чуть-чуть. Если он пил — значит, пил, и тогда держись. Потом он извинялся, не знал, как с этим быть. Все его страхи, фобии вырывались этим страшным зверем чудовищного роста. Были люди, так его любящие, они ему все прощали, понимали, что это не про него. Что что-то из него вылезает, выходит, и ему это надо выдавить из себя, как дурную кровь. Я боролась с этими вещами, требовала остановки, а сегодня понимаю, что это тоже было неправильно. Потому что у него это был единственный способ снять с себя стресс, собрать себя. Он не спал, ему снились сны, которые его мучили. Он работал во сне. Я ему говорила: ну выпей ты две рюмочки, как человек. А он мне: «Так неинтересно, лучше совсем не буду пить». И вот он сидит, смотрит на нас: «Ну что вы, у вас бутылка уже час стоит, какие вы странные». А утром просыпался как новенький, свежий, с хорошим настроением. Я всегда думала: вот это организм!

«Соломенная шляпка».

«Мы должны были разбежаться, чтобы не убить друг друга»

— Вы расстались в 2003-м, уже после нового возвращения в Москву?

— Да, но связь наша никогда не прекращалась. Не подумайте, будто я заносчива, будто я хочу сказать, что я главная жена. Никакая я не главная жена, у меня есть место в его жизни, у него — в моей, больше ничего. Тогда мы должны были разбежаться, должны были остановить этот брак, чтобы не убить друг друга, не травмировать детей. Наш брак устал, выдохся, так бывает. Мы начали просто травить друг друга. И мы приняли решение разъехаться. Я ему купила в Москве маленькую квартиру, куда он и пошел. Мы договорились, что скажем детям, будто у папы студия, и он там работает. Тогда про нас стали писать такие гадости… А дети уже ходили в школу, и им начали показывать это. Вот тогда, несмотря на свой успешный бизнес в России, я поняла, что надо менять жизнь. Мы приехали в Израиль в декабре 2003 года на рождественские каникулы к моим родителям с одной сумкой — и вдруг я поняла, что остаюсь здесь. Он потом кричал: «Как ты могла, ты украла детей!» Но потом он начал приезжать к нам, начались другие отношения. Нет, мы тоже ссорились, но уже по другому поводу. Вот он прочитает книжку и начнет мне рассказывать, а я ему: ну не надо, не говори ничего.

— Да, высокие отношения, как сказали бы герои фильма Михаил Михалыча…

— Да, высокие. Он звонил, когда был один. Я уже знала, что у него отношения с другой женщиной, но, как ни странно, у меня не было ни ревности, ничего. Просто был наш мир, который уже никто не мог разрушить.

— Мне кажется, что это новая девушка была совсем другой, духовно ему чужой.

— И такая разница в возрасте — почти пятьдесят лет. Он позвонил мне тогда и сказал, что обманут. «Я совершил самую страшную ошибку в своей жизни, и я за нее плачу», — сказал он. Это не про деньги было, а про унижение. В результате стресс и… болезнь. Пришел человек из какой-то другой жизни и стал, не считаясь ни с чем, рубить саблей. Ведь все женщины, которые у него были до этого, все равно все-таки из его среды (всего официально у Козакова было пять жен. — Авт. ).

— Сколько длилась последняя ваша жизнь с Козаковым — самая последняя?

— Год. Он приехал 11 мая, а ушел из жизни 22 апреля. А еще за год до своего приезда он мне позвонил и сказал: «Аня, мне так плохо, я в неврологической клинике. Понимаю, ты можешь злорадствовать, но лежачего не бьют, а я лежу сейчас на больничной койке в буквальном смысле. Я оступился, я не могу жить. Я пытался купить пистолет, но я трус, я не могу уйти из жизни. Но и так я жить не могу. Я так устал. Пожалуйста, могу я приехать к вам? Мне больше некуда, у меня больше никого нет». И я не могла ему сказать «нет», потому что иначе бы он погиб. Где-то внутри себя я знала, что это произойдет, и поэтому была готова. Бессознательно. Потому что этот человек — часть моей жизни. Это я. А я — он, мы просто вросли друг в друга. Разговоры, будто я украла мужа, это все сказки.

— Понимаю, что вам трудно, но вспомните, пожалуйста, это последний год.

— Когда он приехал, был похож на старика, еле ходил. Постепенно ему становилось лучше. Мы сидели с ним на балконе, выходящем на море, и часами беседовали… И были просто счастливы… А затем поставили диагноз. Сначала думали — воспаление легких. Потом узнали, что на самом деле… Наш уже взрослый сын Миша так за ним ухаживал, чистил ему зубы. И это Миша, такой брезгливый…

Слеталась желтая пресса, им нужна была фотография умирающего Козакова. Я сказала: этого не будет никогда. «Не будет? — отвечали они. — Ну-ну, мы еще посмотрим». В декабре началась химиотерапия, а уже в апреле Миши не стало.

Дальше начался абсурд. Как в «Визите старой дамы», пьесе, которую он снял. Когда гроб везли в поезде. Здесь гроб везли в самолете. А мне казалось, что это вообще не со мной происходит. А Зоя, дочка… Она нарисовала его портрет с фотографии, одной из последних фотографий перед приговором. Это такая сила, такой выплеск эмоций... Она там схватила всё. А эта картина теперь всегда с нами.

Замечательный актёр и режиссёр Михаил Михайлович Козаков родился в Ленинграде в октябре 1934 года. Он воспитывался в интеллигентной семье, где работа родителей была самым тесным образом связана с литературой. Отец Михаил Эммануилович Козаков был писателем. Мама Зоя Александровна Гацкевич трудилась редактором одного из питерских издательств.

Предки Михаила Козакова были евреями. Стремясь ассимилироваться, они изменили фамилию на «Козаковы». Но в жилах Михаила Михайловича текла не только еврейская, но и сербско-греческая кровь, доставшаяся от мамы. Семьи будущего артиста коснулись сталинские репрессии. Мама и бабушка Михаила Козакова (одесситка Зоя Параскева-Борисова) были дважды арестованы. Первый раз до войны, второй после. К счастью, обе выжили.

Годы Великой Отечественной войны Михаил Козаков провёл вдалеке от блокадного Ленинграда. 4 года он жил в Краснокамском районе, в деревне Чёрная. После окончания войны Козаков вернулся в родной город и поступил в хореографическое училище.

Детские и юношеские годы запомнились ему огромным количеством прочитанной литературы, которой в доме папы-писателя и мамы-редактора было великое множество. Родители, невзирая на загруженность, всегда находили время на «взрослые» разговоры с сыном. Они обсуждали прочитанные книги, спорили об искусстве. Единственная тема, которую старались обходить – политика.

Фильмы

По окончании школы и хореографического училища Михаил Козаков отправился в Москву и поступил в Школу-студию МХАТ. Кинематографическая биография Михаила Козакова стартовала в студенческие годы. Он снялся в замечательной ленте «Убийство на улице Данте». Здесь состоялся дебют не только Козакова, но и таких в будущем известных актёров, как и .

Дебют в роли Шарля Тибо оказался для Козакова успешным. Его охотно приглашают в новые проекты. Он появляется в картинах «Восемнадцатый год» и «Трудное счастье». Но настоящая известность к артисту пришла позже, после выхода на экраны легендарного фильма «Человек-амфибия». Картина вышла на экраны в 1961 году и сразу же стала хитом. Козаков сыграл роль главного, но отрицательного героя – Зуриту.

Одновременно со съёмками в кино артист работает в театре. Пожалуй, здесь он задействован намного больше, чем в кинематографе. Сразу же после окончания театрального вуза Михаил Козаков был принят в театр имени . На этой сцене он сыграл Гамлета – роль, оказавшую огромное влияние на выбор амплуа.

Через 3 года после «Маяковки» Михаил Михайлович перешёл в «Современник». Здесь, начиная с 1959 года, он трудился 15 лет. В 1971-ом Козаков переходит во МХАТ, но уже через год меняет эту сцену на Театр на Малой Бронной.

Михаил Козаков и Евгений Евстигнеев в спектакле "Декабристы"

В 1970-ых артист возвращается на экраны. В эти годы выходят замечательные картины, которые впоследствии вошли в золотой фонд отечественного кинематографа. «Вся королевская рать», «Соломенная шляпка», «Здравствуйте, я ваша тетя!» зрители смотрят с огромным удовольствием.

В эти же годы Михаил Козаков попробовал свои силы в качестве кинорежиссёра. Его картина «Ночь ошибок» вышла на экраны в 1975 году. А через 3 года зрители увидели ещё один прекрасный фильм Козакова «Безымянная звезда».

Первоначально планировалось, что главную роль в этой ленте исполнит . Но его пришлось заменить . В паре с ним сыграла . Лента имела большой успех. Но он не сравним с тем, который получила картина Михаила Козакова «Покровские ворота». Этот фильм сразу же превратился в культовый, сделав своего творца по-настоящему знаменитым.

После «Покровских ворот» режиссёру удалось снять ещё несколько проектов, которые прославились. Трагифарс «Визит дамы», комедия для детей «Если верить Лопотухину», экранизация произведения «Маскарад» закрепили имя Михаила Козакова в нише наиболее талантливых советских режиссёров. Особенно успешным был «Визит дамы».

В 1992 году Михаил Козаков иммигрировал в Израиль. Он пробовал продолжить там свою творческую работу, сколотил труппу из актёров-эмигрантов, но выдержал лишь 4 года. Вернувшись на родину в 1996-ом, Михаил Михайлович создал и возглавил «Русскую антрепризу Михаила Козакова». В 2000-ых он снимает и снимается. В эти годы вышло два его проекта: картина «Медная бабушка» и мини-сериал «Очарование зла» о жизни русских эмигрантов.

Личная жизнь

Артист был женат 4 раза. В первом браке с эстонкой Гретой Таар, случившемся сразу после окончания Школы-студии, он прожил 10 лет. Жена работала костюмером на «Мосфильме». В этом союзе родилось двое детей – , который пошёл стопами отца и выбрал актёрскую профессию, и дочь Екатерина, филолог. Примечательно, что стопами двух знаменитых дедушек, а также отца и мамы, пошла внучка Михаила Михайловича – .

После развода с Гретой Таар в жизни артиста случился неудачный брак с художником-реставратором Медеей Берелашвили. Они прожили лишь 3 года, но разошлись с огромными скандалами и взаимными обвинениями. В этом браке родилась дочь Манана Козакова, тоже ставшая актрисой. После болезненного развода Михаил Козаков пристрастился к спиртному.

Вывести его из состояния затяжной депрессии сумела третья супруга, Регина. Вместе они прожили замечательных 18 лет, но детей в этом союзе не было. По слухам, Регина на многое закрывала глаза ради мира в семье.

Михаил Козаков, его жена Анна Ямпольская и их дети

Поговаривают, она простила мужу роман с Анастасией Вертинской, который бурно обсуждался в актёрской среде. Но Регина оставила мужа, уехав работать в Америку. Через 3 месяца после её отъезда пара подала на развод.

Личная жизнь Михаила Козакова заиграла новыми красками в 55 лет, после того, как он встретил четвёртую супругу Анну Ямпольскую, младше его на 25 лет. В браке родились сын Миша и дочь Зоя. Первый ребёнок появился на свет, когда отцу исполнилось 62 года.

Смерть

В 2010 году Михаилу Козакову диагностировали рак лёгких. Страшная болезнь была обнаружена слишком поздно. Тем не менее, артист согласился на операцию, которая была произведена в клинике города Рамат-Ган. Михаил Михайлович чувствовал близкую кончину и заблаговременно приобрёл место последнего приюта на Введенском кладбище.

До последнего момента актёр и режиссёр держался на ногах. Он успел сняться в картинах «Зоя», « » и «Любовь-морковь».

Смерть Михаила Козакова поставила точку на его творческой биографии 22 апреля 2011 года. Он скончался в израильской клинике, где его ранее оперировали.