Мы уже писали о тайне смерти Владимира Тихонова – единственного сына двух великих актеров – Нонны Мордюковой и Вячеслава Тихонова. Этот материал вызвал небывалый читательский интерес. К нам в редакцию обратилась женщина: «А вы знаете, что у Нонны Викторовны была любовная связь с красавцем-актером Юрием Каморным, который был моложе ее на 30 лет? Эта история похлеще «Ромео и Джульетты». Ведь Каморный даже стрелялся из-за Нонны!» Мы решили выяснить детали скандального романа.

Актер Юрий Каморный, красавец и весельчак, славился на весь Ленинград своей эффектной внешностью и талантом. Девушки в буквальном смысле падали в обморок, стоило ему появиться на горизонте. И актер отвечал им взаимностью. Но все романы ветреного красавчика, как правило, длились недолго.

– Юре очень нравилось повышенное женское внимание, – усмехается старинный друг Каморного Лев Поташов. – С ним невозможно было ходить по улице. Каждая проходящая мимо нас девушка ему мило улыбалась и глазки строила. Да и он был парень не промах!

В первый раз Каморный женился на хорошей знакомой, актрисе Ирине Петровской, она подарила ему дочку Полину. Спокойная и сдержанная, Петровская души не чаяла в муже и прощала ему многочисленные амурные похождения. Но вскоре и ее терпение иссякло, и она подала на развод.

На тот момент слава красавца Каморного уже гремела на весь Ленинград. Девушки часами дежурили у служебного входа в ТЮЗ, где работал Юрий, чтобы хоть мельком взглянуть на своего кумира. Герои-любовники, злодеи, мошенники – казалось, этому парню под силу любая роль.

Вскоре обаятельного актера стали приглашать и в кино. Первая же картина с его участием «Зося» имела большой успех у зрителей. В ленте он сыграл отважного лейтенанта Михаила. Одна из ключевых сцен картины – переправа отряда на плоту по реке – могла стоить дебютанту жизни. По сценарию плот должен подорваться на фугасе врага. Пиротехники закрепили снаряд у берега, но он оторвался, подплыл под плот и взорвался. Сильнее всех пострадал Каморный. Его, оглохшего и контуженного, вытащили из воды и отвезли в больницу. Там Юрий провел три месяца, его уговаривали оставить кино, но он и слушать об этом не хотел.

Озвучивал Каморного в «Зосе» другой не менее популярный в те годы молодой актер Вячеслав Тихонов. Он уже снялся в картинах «На семи ветрах» и «Дело было в Пенькове», по нему также сходили с ума девушки, но, как говорится, Тихонов был уже занят. Он счастливо жил с женой Нонной Мордюковой, с которой они вместе снялись в «Молодой гвардии», и маленьким сыном.
Оба – и Тихонов, и Каморный – были настолько похожи, что их нередко путали не только зрители, но и близкие друзья.

– Я, признаться, частенько путал Юру и Тихонова, – говорит Лев Поташов. – Например, не знал, что Юрка снялся в

«Освобождении», а когда начал фильм смотреть, подумал, что это Тихонов играет. Юра об этом моем грешке знал, но не обижался.
Именно схожесть Каморного с Тихоновым много лет спустя привлечет к нему внимание знаменитой Нонны Мордюковой, которая очень переживала развод с первым мужем. Но великая актриса и не подозревала, что роман с молодым красавцем станет для нее настоящим проклятием…

Нонна Викторовна познакомилась с Каморным на одной из творческих встреч. У нее за плечами уже было два брака – с Тихоновым и Борисом Андроникашвили, подрастал сын Володя, которого она очень любила. Интересные роли сыпались как из рога изобилия, только счастья в личной жизни не хватало.
Как только Мордюкова закончила свое выступление и начала спускаться по лестнице, к ней подлетел миловидный юноша и вдруг бросился перед ней на колени. Это и был Каморный. Актриса резко остановилась и с негодованием посмотрела на наглеца.

– Это что еще такое? – грозно молвила она.

– Нонна Викторовна, – залепетал юный поклонник. – Я люблю вас!

Сестра знаменитой актрисы Наталья вспоминает, что сначала Нонна Викторовна хотела пристыдить мальчишку, но потом, приглядевшись, признала в нем актера Каморного.

– Нонне понравился фильм «Проводы белых ночей», где он сыграл одну из главных ролей, – рассказывает сестра актрисы. – Только поэтому она его и не прогнала. Нонна похвалила его за работу. Поговорили они недолго, Нонна спешила по делам.

Великая актриса и думать забыла о своем молодом воздыхателе, у Каморного же появилась цель – покорить сердце неприступной Мордюковой.

– Нонночка дружила с Юрой, так сказать, на расстоянии, – рассказывает сестра актрисы. – Она не понимала, как можно иметь какие-то отношения с мужчиной, который годится тебе в сыновья. Раньше нравы-то строже были.

Настойчивый Каморный и не думал уступать. Он снова пришел на встречу с актрисой Мордюковой, купил билеты в первый ряд. После концерта решил рискнуть и подошел к ней. Она кинула на него недовольный взгляд. «Что-то ты зачастил», – бросила Нонна Викторовна. Его сердце радостно забилось, и он решился. «Я вас люблю!» – на одном дыхании произнес Юрий.

– Сестра, конечно, слегка опешила от очередного признания, но, решив, что это шутка, спросила: «Правда, что ли? Так ты ведь мне в сыновья годишься», – вспоминает сестра Нонны Викторовны. – А Каморный ей: «Ну и что? Возраст не имеет значения. Я хочу на вас жениться!» А Нонна засмеялась: «Ой, нет, не дай бог!»

Молодой поклонник решил применить тяжелую артиллерию и привез на концерт Мордюковой… свою маму! Она, смущаясь, подошла к актрисе: «Нонна Викторовна, дорогая, поймите, он вас так любит, жить без вас не может!»

– Сестру речь матери тронула, она повернулась к Каморному, который стоял рядом тише воды ниже травы, и сказала: «Как ты не поймешь, если я с тобой появлюсь где-нибудь, все решат, что ты мой сын». Парень уперся: «Ну и что, мне все равно!» «Ладно, – решила сестра. – Тогда пойдем в Дом кино».

В тот вечер там должна была состояться премьера нового фильма, и Мордюкова решила проверить, какое впечатление на ее коллег и друзей произведет молодой поклонник. Но едва они за-шли в холл, как встретились с давней знакомой Нонны Викторовны. После поцелуев и объятий дама спросила у Мордюковой: «А что же Володя твой все молчит? Какой он уже взрослый стал и вылитый Славка!»

– После этого Нонна сказала ему: «Так будет всегда, понял? Так что давай, сынок, гуляй отсюда!» – вспоминает Наталья Мордюкова.

Долгое время после того злополучного дня Каморный не давал о себе знать. Но спустя несколько дней в квартире Мордюковой раздался телефонный звонок. Это был Юрий.

– Он снова попросил сестру о встрече, и тут Нонна не выдержала, – говорит сестра актрисы. – Она сказала ему в сердцах: «Да сколько же можно?! Пойми наконец, ты мне как сын и не более!»– и бросила трубку.

Но даже после такого резкого отказа Каморный не хотел уходить в тень. Однажды он приехал к ней домой. Мордюкова впустила назойливого парня только потому, что была дома с сестрой.

– Нонна рассказывала мне потом, что он вдруг достал пистолет и приставил к своей руке. Сестра его спросила спокойно: «Это что еще за игрушка?» Он ответил, что это коллекционный пистолет, потом приставил дуло к ладони и заявил, что выстрелит себе в руку, если она не выйдет за него! Нонна не поверила: «Брось ты меня пугать! Не выйду за тебя, и точка!» Тогда он выстрелил.
Пуля прошла навылет, несчастного поклонника, стонущего от боли, Мордюкова с сестрой положили на диван, обработали и забинтовали ему рану. Когда Каморному стало полегче, Нонна Викторовна прогнала его: «Чтобы духу твоего здесь не было!» После этого молодой человек еще долго названивал актрисе, но она просто не отвечала на звонки.

О Юрии Каморном великая Мордюкова вспомнила за пару лет до своего ухода.

– Мы с Нонной смотрели телевизор, там передача была про браки звезд. «Ты смотри, – сказала мне сестра. – Старики женятся на молоденьких, старухи выходят за пацанов». Мы вспомнили про Каморного. «И чего я тогда сглупила?» – сетовала Нонна.

Юрий Каморный, после того как Мордюкова отвергла его чувства, долго не мог прийти в себя, у него началась страшная депрессия. Но о несостоявшемся романе с Нонной Викторовной он никому не рассказывал. Вскоре актер попал в больницу в критическом состоянии. Оперировал врач Лев Поташов.

– Он попал ко мне с кишечной непроходимостью, – вспоминает Лев Васильевич. – Его привезли ночью бледного, изнывающего от боли. Было решено делать операцию немедленно. Промедление могло стоить Юрке жизни.

Каморный и Поташов подружились. Юрий любил рассказывать врачу о работе в театре и кино. Вскоре он пригласил его на открытие первого бара в Ленинграде. На эту встречу Каморный пришел не один.

– Когда я зашел в бар, то увидел, что Юра мило общается с актрисой Людмилой Чурсиной, – рассказывает Поташов. – В те годы она была на пике славы, ее всюду узнавали. Какая она была красавица!

Пытался ли Каморный заглушить боль от разлуки с Мордюковой, встречаясь с другой красавицей – Чурсиной, неизвестно, но в тот вечер он применил все свое очарование, чтобы покорить известную актрису.

– Мы отлично посидели, выпили пива и засиделись до поздней ночи, – вспоминает друг актера. – Что между ними произошло дальше, я не знаю, но выглядели Юра и Людмила очень счастливыми.

Вскоре Поташов узнал, что Каморный женился во второй раз. Правда, не на Чурсиной, а на молодой актрисе Аде Ставиской. Она терпела все выходки мужа, но спасти его от гибели так и не смогла.

Жизнь Юрия Каморного оборвалась рано, в 37 лет. Соседи, услышав страшный шум из квартиры актера, вызвали милицию. Взломав дверь, работники органов увидели, как он размахивает кинжалами. В комнате в тот момент находилась подруга Каморного, которая истошно кричала. Милиционер хотел ранить актера в ногу, но попал в бедренную артерию. Кровь остановить не смогли. Каморный умер через пару минут.

Другие увлечения Нонны Мордюковой

Великой актрисе очень нравился стилист и парикмахер Сергей Зверев. Когда она слышала, что о нем говорят плохо, очень расстраивалась: «Зачем, – говорила, – гения клюют?»

Неравнодушна была Нонна Викторовна и к молодому певцу Юлиану. Они познакомились на одном из концертов, часто встречались, Мордюкова даже в шутку называла Юлиана мужем.

Родом Нонна Мордюкова с Кубани – из станицы Константиновская Донецкой области. Мама Ноябрины – так назвали своего шестого ребенка родители, была председателем колхоза и по словам актрисы «пламенной коммунисткой». А еще певуньей — пела и аккомпанировала себе на гитаре. Отец, вернувший с фронта без ноги, трудился в колхозе…

Нонна с ранних лет была уверена в том, что жизненный путь ей предназначен далекий от сельхозтруда. Мечта стать артисткой была столь сильной, что девочка сочинила письмо знаменитому артисту Николаю Мордвинову (увидела его в фильме «Богдан Хмельницкий»), где спрашивала совета, что ей нужно делать, «чтобы на Любовь Орлову выучиться». Удивительно, но кумир миллионов советских зрителей девчонке-станичнице ответил и подсказал, что ей следует поступить в институт кинематографии, а для этого приехать в Москву, где непременно связаться с ним.

Николай Мордвинов. Кадр из фильма «Богдан Хмельницкий»

Весной 1945 года, сразу после Победы в Великой Отечественной войне, Нонна отправилась в столицу – в товарном поезде, с маленьким чемоданчиком, где лежали самые необходимые вещи, а из еды – только кукурузные лепешки. Преодолев многодневный путь, к доброму покровителю Мордвинову обратиться постеснялась и поступать решила сама. На вступительные экзамены во ВГИК опоздала, но сумела уговорить членов приемной комиссии все-таки разрешить ей показаться. Про то, что следовало подготовить отрывок из прозы, басню и стихотворение девушка из далекого села не знала. Кто-то из удивленных экзаменаторов предложил ей в вольном стиле поведать что-нибудь из ее жизни в родном краю. Рассказ о станичниках оказался таким смачным, что все присутствующие хохотали до слез. Горе-абитуриентка была зачислена.

Кадр из фильма «Молодая гвардия», 1948 год

Уже на втором курсе состоялся кинодебют Мордюковой – Сергей Герасимов утвердил студентку на роль Ульяны Громовой в экранизации романа Александра Фадеева «Молодая гвардия». Фильм прогремел, юную актрису узнали зрители всего Советского Союза, она стала знаменитой. Более того, за блистательное исполнение роли Нонна вместе с другими участниками была награждена высшей государственной премией – Сталинской.

Казалось бы, после такого оглушительного успеха Мордюкову должны были приглашать сниматься нарасхват, но нет – наступила пауза. Долгая. По непонятным причинам режиссеры Нонну в свои картины не звали – возможно, опасались ассоциаций с прежним героическим образом. Этот временной провал артистка пережила мучительно. Приглашения на съемки стали поступать только через пять лет и лишь на эпизодические роли. И только 12 лет спустя картина Юрия Егорова «Простая история» вернула актрисе прежнюю славу, и она снова стала активно сниматься…

После фильмов «Председатель», «Женитьба Бальзаминова», «Тридцать три», Мордюкова стала очень популярной. Но ей пришлось пережить тяжелый стресс из-за снятого в 1967 году «Комиссара».

Кадр из фильма «Женитьба Бальзаминова», 1964 год

Кадр из фильма «Председатель», 1964 год

Кадр из фильма «Тридцать три», 1965 год

Фильм о гражданской войне с Мордюковой и Быковым в главных ролях вызвал резко негативную реакцию у кинематографических чиновников. Его сочли возмутительным с точки зрения идеологии и наложили категорический запрет на показ, а «крамольного» режиссера Александра Аскольдова отлучили от профессии. Все копии фильма были уничтожены, чудом сохранился единственный экземпляр! Благодаря ему 20 лет спустя картину смогли увидеть зрители, причем, не только советские, но и зарубежные. Картина, собрав десятки призов на всех мировых кинофестивалях, получила статус «шедевра мирового кинематографа» – так записано в американской энциклопедии. А исполнительница заглавной роли была включена Британской энциклопедией «Who is who» («Кто есть кто») в первую десятку самых выдающихся актрис ХХ века. И в дополнение имя Нонны Мордюковой было присвоено одной из малых планет Солнечной системы.

Кадр из фильма «Комиссар», 1967 год

Сама Нонна Викторовна высказалась на эту тему так: «Надо же, где-то уже летает моя звезда – малая планета «Нонна», названная моим именем… Никогда бы не подумала, что попаду в десятку актрис века. Вот так всегда получается: когда не думаешь, все само на тебя валится…» Но режиссер комментировал это иначе. «Долгим был путь Мордюковой к признанию, – говорил Александр Яковлевич. – Представьте только, что пережила она, сколько мук претерпела. Снялась в очень трудном фильме, как для воплощения, так и для понимания. И два десятка лет ей в уши жужжали о том, что она совершила преступление…»

Личная драма: Тихонов…

Личная жизнь Мордюковой тоже складывалась далеко не идеально. Замуж она вышла в студенчестве, в 22 года – за 19-летнего красавца Вячеслава Тихонова, встреча с которым произошла на съемках «Молодой гвардии». Слава играл Володю Осьмухина. По одним сведениям, Нонна добивалась внимания молодого актера, по другим – наоборот, он моментально влюбился в яркую, талантливую кубанскую казачку и активно за ней ухаживал. Но как бы то ни было, они сошлись. Точь в точь, как лед и пламень: сдержанный, молчаливый Вячеслав и громкая, буйного нрава Нонна. Этот союз удивлял всех. «Девственными мы со Славкой друг другу достались, – вспоминала впоследствии Мордюкова. – Встречаясь, обнимались по закоулкам, целовались на лестничных площадках…»
В 1949 году они поженились, год спустя у них родился сын Владимир. И тогда же стало понятно, что семейная жизнь не ладится… Они ютились в четырехкомнатной коммуналке, где проживало еще три семьи. Их комнатенка – проходная, через которую постоянно ходили все соседи. Спали в углу, огороженном шкафом, от общей кухней их комнату отделял фанерный лист. Вдобавок к Нонне постоянно приезжали родственники из станицы, спавшие прямо на полу. Тихонова, парня из подмосковного Павловского Посада, единственного сына родителей, такая ситуация страшно нервировала. Проблем добавляли и финансовые трудности, денег не хватало катастрофически. «Развивалась наша семейная жизнь коряво, — вспоминала Мордюкова. – Тяжко жили, от зарплаты до зарплаты еле перебивались, копейки считали, постоянно в долгах, как в шелках…» По словам одной из подруг актрисы, Галины, «очень скоро им опостылели бытовые трудности; оба старались по-максимум реализовываться в творчестве, только бы не возвращаться в крохотную квартирку». И сама Нонна Викторовна рассказывала: «Мы мучились, а не жили, поскольку домой идти не хотелось обоим… Не вышло ничего между нами, и никто в этом не виноват. Просто не подходили мы друг другу, а сравнить-то ни мне, ни ему было не с чем… В юности Тихонов был каким-то… неприспособленным к жизни, и все молчал – как тот Штирлиц… Почти сразу я поняла, что он не нужен мне активно, трагически… Эта совместная жизнь сожгла меня дотла…»

Вячеслав Тихонов. Фото: East News

Брак продержался целых 13 лет, хотя практически с самого начала Мордюкова хотела с мужем разойтись. Не позволяла мать. «Не бросай Славку, доча, все-таки он парень хороший, – увещевала дочку Ирина Петровна. – А бросишь — будешь одна доживать век. Семью, Нонка, сохранить нужно, у вас ведь ребенок…» А Нонна стенала: «Не могу больше терпеть, развестись хочу!» Но разводы в те годы в стране Советов считались стыдным делом. И все же развод состоялся. «Через несколько дней после того, как мама моя умерла – в 53 года, я отнесла заявление в загс. Все-таки не он бросил меня, а я его», – признавалась актриса. Разошлись супруги цивилизованно, не скандаля, но сильно обиженными друг на друга. Их сын в этот момент учился в 6-м классе.

Личная драма: Шукшин…

К Нонне Мордюковой был неравнодушен Василий Шукшин – настолько, что даже делал ей предложение руки и сердца. Но согласия не получил. «Как же я могла согласиться, если была замужем? – Поясняла в одном из интервью Нонна Викторовна причину их несостоявшегося союза. – Во мне очень долго и прочно сидело смиренное, христианское понимание супружества, основанное на честности и преданности. Муж, считала я, должен быть один, на всю жизнь… Потому Тихонову даже не изменила ни разу, хотя Славка и опостылел мне…

Кадр из фильма «Они сражались за родину», 1975 год. Фото: Global Look Press

А Васька совсем другой был, за ним я хоть на край света полетела бы. Только замужество не позволило. Наш со Славкой сын в школу пошел…» Про общение с Шукшиным после знакомства на съемках фильма «Простая история» Мордюкова рассказывала так: «Вася молоденький был – вольный, холостой, ничейный… Постоянно искал меня глазами, при любом удобном случае втаскивал в литературные беседы… И я безотрывно за каждым его жестом следила, каждое слово его ловила. Не раз он мне говорил: «Мы с тобой созданы друг для друга, и ни с кем ты кроме меня не сживешься». А я и сама это понимала. Поэтому-то у нас так все ладно шло на съемочной площадке… Был между нами очень сильный магнит…»

Кадр из фильма «Простая история», 1960 год

Личная драма: и другие…

Развод с Вячеславом Тихоновым был единственным официальным разводом в жизни Нонны Мордюковой. Не потому что больше в ее жизни не было мужчин, или она с ними не расставалась. Романов было немало, среди них и многолетние, но ни с кем из своих партнеров Нонна Викторовна отношения так и не зарегистрировала. «Замуж я ходила, да вот только без загса, – говорила актриса. – Потому что все мужья мне попадались – не те. Красивы, как боги, были, но при этом инфантильные какие-то, несостоявшиеся, характером слабые… Хотя ухаживали знатно – со стихами-посвящениями, с цветами, а потом садились на шею. Лелей их, корми…» С обаятельным красавцем Борисом Андроникашвили — выпускником сценарного факультета ВГИКа, музыкантом, сыном писателя Бориса Пильняка и актрисы Киры Андроникашвили, а также бывшим мужем Людмилы Гурченко, Мордюкова прожила в гражданском браке пять лет. Ради него даже сменила имидж — перекрасила свои темные волосы в светлые. По рассказам близких, бойфренд возлюбленной своей восхищался, с восторгом всем сообщал, что «Нонночка гениально готовит супы», однако деньги, заработанные актрисой пропивал и спускал на ветер. Как вспоминала актриса: «На протяжении пяти лет в его печатной машинке торчал один листок, на котором так ничего и не было написано…»

Владимир Сошальский. Фото: Global Look Press

Другим гражданским мужем был актер Владимир Сошальский. Это незарегистрированное супружество продлилось гораздо меньше – всего полгода. Мордюкова рассказывала: «Каждый день он говорил: «Тебе-то хорошо, ты актриса известная». И продолжал сидеть дома, не работая…» Впоследствии признавалась: «Ох, как сильно я устала слышать про себя, что я сильная. Как же мне это надоело. Да и не правда все. Наоборот, я мягкая, как воск, да только не встретилась мне в жизни надежная мужская рука». А однажды Нонна призналась сестре: «Нельзя мне любить, я тут же превращаюсь в рабыню и должна тапочки ему приносить…»

певец Юлиан с Нонной Мордюковой. Фото: facebook.com

ПВ 1990-х годах в СМИ упорно муссировалась информация о появлении у Мордюковой молодого любовника – начинающего эстрадного певца Юлиана – дескать, она устроила даже парня жить в своей однокомнатной квартире. Актриса негодовала. Как рассказывал Юлиан, с возмущением говорила ему: «Они пишут, что мы любовники. Пойди, расскажи им о том, что спишь у меня в кухне на раскладушке!» Они познакомились в Череповце, на гастролях, где состоялось одно из первых выступлений 17-летнего студента ГИТИСа. Нонна Викторовна, по словам Юлиана «была в жутком стрессе, и я стал ей вторым сыном — она перенесла на меня всю свою материнскую любовь». В конце жизни актриса сказала молодому человеку: «Я еще как-то живу благодаря тебе…»

Личная драма: сын…

Актриса воплотила на экране множество образов сильных, волевых женщин. Были среди них и трагические образы матерей. Последней в кинематографической палитре актрисы и вообще последней ее крупной киноработой, стала главная роль в фильме Дениса Евстигнеева «Мама». Снятом в 1999 году – о реальной истории семьи Овечкиных, произошедшей десятью годами ранее. Когда мать погубила своих взрослых сыновей, подбив их на террористический акт — угон самолета. Мордюкова великолепно справившись с ролью, но так и не смогла понять, как мать могла толкнуть собственных детей на преступление. «Мать каждым своим поступком хочет помочь своим детям и ради этого готова затеять любую канитель, — говорила актриса. — Цель матери одна, и позыв один и тот же — спасти свое дитя, а не погубить… И все же губит».

Кадр из фильма «Мама», 1999 год

У актрисы аналогичный опыт в кино уже был – когда она играла Матрену в фильме Григория Чухрая «Трясина». Ее героиня из-за безумной любви к сыну погубила его: спасая от фронта, вынудила преступить закон, стать дезертиром, что в итоге толкнуло парня на самоубийство. Полгода восстанавливалась Нонна Викторовна после этих страшных съемок, где ей пришлось вытягивать сына из петли. А несколькими годами ранее актрисе довелось сыграть еще одну мать — в фильме «Русское поле». Экранным ее сыном в картине был родной сын — Владимир. По сюжету героиня Мордюковой хоронит его – солдата, погибшего на острове Даманском. Артистка категорически отказывалась участвовать в сцене с гробом, но юноша уговорил – ему не хотелось менять сценарий. «Невыносима для меня была эта сцена, очень страшно было играть, — признавалась Мордюкова. — Он держал меня за плечо и уговаривал: «Мама, ты что?! Не переживай! Вот же я — живой…»

19 лет спустя случилась трагедия — Нонне Викторовне пришлось не на экране, а в реальной жизни хоронить своего единственного сына. Официально смерть 40-летнего Владимира произошла в результате сердечной недостаточности. Неофициально – от передозировки. На протяжении многих лет он страдал от наркотической и алкогольной зависимости. Врачи предупреждали, что состояние здоровья критическое – с учетом того, что артист перенес инфаркт и два инсульта. Но справиться с недугом он не сумел…

С сыном Владимиром Тихоновым. Кадр из фильма «Русское поле», 1971 год. Фото: Global Look Press

Как рассказывала подруга Мордюковой, возможность полноценно общаться с отцом и матерью у парня отсутствовала с детских лет, поскольку они постоянно пропадали на съемках. А когда родители появлялись, они частенько критиковали сына, считая, что таким образом сделают его более активным и направят по своим стопам. Он эти попреки переживал болезненно. Еще более мучительно пережил их развод и все большее отдаление отца. Как вспоминала Мордюкова: «После того, как мы развелись, Слава возненавидел меня, сыном практически не занимался, да и видел-то его всего несколько раз». Володе тогда было 13 лет – сложный психологический и физиологический подростковый период …

Парень мечтал о профессии юриста, но мать настояла на поступлении в театральное училище имени Щукина. Там выяснилось, что у студента есть талант, ему прочили блестящую актерскую карьеру. Но Владимиру довелось сняться только в семи кинофильмах. Как рассказывала первая его жена — актриса Натальи Варлей: «Володю с детства тяготила известность его родителей, он считал, что оказался заложником их славы…» К наркотикам парень приобщился в 16-17 лет – в тот период, когда его мать четыре месяца пропадала на съемочной площадке фильма «Комиссар». Нонна Викторовна вспоминала потом: «Когда я вернулась, он находился в больнице. Примчалась к нему. Он был виноватый, но веселый. Признался, что приятель принес «колеса» и пиво, и дал слово, что это больше не повторится. Мне так хотелось поверить, и я поверила…» Увы…

Впоследствии сын актрисы отслужил в армии, работал в театре, снимался в кино, дважды женился, в обоих браках стал отцом сыновей, но даже такие жизненно важные события не смогли избавить его пристрастия к наркотикам и алкоголю. Подруга Нонны Викторовны говорила, что Мордюкова часто повторяла: «Если вспоминать об этом, обрыдаться можно!» А сама артистка однажды рассказала, что матерью всегда была тревожной, даже следила за сыном, когда он был школьником: «Переживала, как бы не попал в дурную компанию. Очень радовалась, когда Володя друзей нашел – приличных мальчиков. Вежливые, дружелюбные, приветливые, сидят вместе в сиреневых кустах и тихонько на гитарке наигрывают… Ох, как бояться нужно таких посиделок с гитарами!.. В 10-м классе от наркотиков на тот свет отправился Сёма, следом Петя умер… И я запаниковала».

Кадр из фильма «Мама» , 1999 год

Всеми способами старалась мать спасти свое дитя. Звонила и бывшему мужу, просила помочь, но по словам Мордюковой «он отмахивался – сама, мол, с ним и разбирайся». Она билась за жизнь сына, пыталась вытащить его из беды, но уже было поздно — болезнь была слишком запущенной… «Не должно быть так, чтобы родители переживали своих детей, — страдала Нонна Викторовна. – Какое страшное горе! Врагу такого не пожелаешь… Боль свербит в сердце, не рассасывается, словно кол в него вбили…» По рассказам подруги актрисы, до конца своих дней она «с Володей разговаривала — как с живым».

Личная драма: затянувшееся прощение…

Тихонов и Мордюкова между собой не общались. «Нет у нас причин общаться, — констатировала Нонна Викторовна. — Обида у меня на всю жизнь осталась на него. Ну, никогда ведь, ни разочка с днем рождения он меня не поздравил. А я все ждала, что вспомнит…» Дождалась все-таки — полвека спустя.

В день 80-летия актрисы Вячеслав Тихонов обратился к бывшей жене по телевизору. Не только поздравил с юбилеем, но и прощения у нее попросил. «Нонна, — сказал, — прости. Виноват я, перепутал твою жизнь. А отношусь я к тебе хорошо, и все пустяки…» А три года спустя, в день юбилея Тихонова, шаг к примирению сделала и Нонна Викторовна — позвонила Вячеславу Васильевичу из больницы, где лежала. Поздравив, сказала: «Прости меня, Славочка, не держи зла… Не обращай внимания на то, что было, я ведь тоже твою жизнь запутала… Ты единственный у меня родной мужчина. Был и есть… И я тебя тоже прощаю за все, чем недовольна была… Живи долго! У тебя хорошая семья…» Они впервые за многие годы поговорили – и о молодости своей, и о сыне покойном…
Так в конце жизни два великих актера повинились друг перед другом и обоюдно прощения друг у друга попросили. Потом Нонна Викторовна признавалась: «Будто камень у меня с души упал…»

Великой российской актрисе пришлось пережить многое - войну, голод, неустроенность, и самое страшное, что может случиться в жизни женщины - смерть единственного сына. В конце жизни она осталась одинокой, хотя рядом с ней всегда были мужчины - кроме многочисленных романов у Нонны Викторовны было два официальных и два гражданских брака. Первый муж Нонны Мордюковой актер Вячеслав Тихонов встретился с ней во время учебы во ВГИКе. Роман между ними вспыхнул во время съемок в картине Сергея Герасимова «Молодая гвардия», хотя познакомились они значительно раньше, но до этого были лишь хорошими друзьями.

На фото – Нонна Мордюкова и Вячеслав Тихонов

Тихонов не мог не влюбиться в Нонну - настолько яркой и красивой была Мордюкова, всегда находившаяся в центре внимания любой компании. Но чтобы привлечь внимания Вячеслава, Нонне пришлось немало постараться, сначала он будто совсем не замечал ее, предпочитая общение с другими девушками.

Когда они расписались, многие удивлялись их союзу - настолько разными были утонченный Тихонов и энергичная Мордюкова. Вместе они прожили тринадцать лет и всегда считались одной из самых красивых пар отечественного кинематографа. В 1950 году у них родился сын Владимир. Несмотря на внешнее благополучие, их семья, по словам Нонны Викторовны, с самого начала была на грани распада. Когда они, все-таки, развелись, прожив друг с другом почти тринадцать лет, оба почувствовали огромное облегчение.

На фото – Борис Андроникашвили

В это время у Нонны Мордюковой уже начался роман с актером и писателем Борисом Андроникашвили , ушедшим ради нее от своей первой жены Людмилы Гурченко. В гражданском браке с Борисом Нонна Викторовна прожила пять лет. За это время муж Нонны Мордюковой нигде не работал, и ей пришлось одной кормить свою семью - мужа и сына. К тому же, Борис частенько устраивал дома застолья, а о том, чем накормить гостей думать приходилось жене.

На фото – последний муж Нонны Мордюковой Владимир Сошальский

Коня на скаку остановит...

Нонна МОРДЮКОВА: «Тихонов всю жизнь молчал, как тот Штирлиц, и меня не любил, хоть мы и девственными друг другу достались. Он мне опостылел, а вот за Васькой Шукшиным полетела б на край света»

Народная артистка СССР Нонна Мордюкова остра на язык, рассказчица уникальная, но давать интервью не любит. Раньше отшучивалась, отмахивалась, могла и отбрить, а теперь в ее насмешливом голосе прорезалась новая, грустная нотка. «На черта я вам сдалась? — спросила актриса, когда я позвонил ей из Киева, чтобы договориться об интервью. — Мне вот-вот помирать!». Ясное дело, заранее приготовленные слова застряли в горле... Спасибо, на выручку пришла Раиса Недашковская, некогда снявшаяся с Мордюковой в легендарном фильме «Комиссар» и научившаяся понимать ее с полуслова. Она объяснила, что Нонна Викторовна, только-только выписавшаяся из больницы, просто не хочет, чтобы посторонние видели ее в «разобранном» состоянии. Гордая казачка даже старух играть наотрез отказалась, и это понятно: избалована совсем другими ролями, после которых поклонники увивались за ней роем... Сама Недашковская как раз собиралась к давней московской подруге на 82-й день рождения и намекнула: мол, с утра к имениннице придет стилист Сергей Зверев, а уж с фирменными прической и макияжем Нонна непременно станет уступчивее. Как в воду глядела... Что интересно, среди множества прославленных советских киноактрис наверняка были не менее эффектные и куда более востребованные, чем Мордюкова, но второй такой всенародно любимой, пожалуй, и не сыскать. Эту кубанскую казачку кинозрители считали своей — дружно восхищались ее самобытной красотой, от которой трещали по швам голливудские стандарты и млели от гордой стати и особой, пусть даже несколько тяжеловесной, грации. От Нонны Викторовны исходили такие флюиды, от которых у мужиков буквально сносило крышу. Каких только романов ей не приписывали, сколько анонимок настрочили в свое время в ЦК партии!.. Окружающие называли Мордюкову сильной, а она твердила, что хочет быть мягкой, нежной и таять под надежной мужской рукой... Не судьба, да и устройством личной жизни некогда было заниматься. Только наивный, витающий в облаках поэт мог думать, что остановить на скаку коня и войти в горящую избу для настоящей женщины — подвиг. Куда больше отваги нужно, чтобы взвалить на себя заботу о пятерых младших братьях и сестрах, а ведь на тощие актерские заработки красавица Нонна смогла их не просто одеть-обуть-накормить, как обещала угасающей от рака матери, но и образование дать, в Москву всех до единого перетащить... Мордюкова вынесла все и при этом не растеряла могучего, поистине стихийного таланта. Во всем мире знали ее лицо (хотя без ошибок произнести фамилию не могли), в Великобритании включили в список 10-ти лучших актрис ХХ столетия, а в России назвали Символом русской женщины. Между прочим, родился этот символ у нас в Украине — в станице Константиновской Донецкой области (это уже потом семья перебралась на Кубань), правда, в последнее время некоторые российские издания (видимо, уязвленные данным фактом) пытаются доказать, что в киноэнциклопедию просто вкралась досадная ошибка. Большущий букет роз я вручил Нонне Викторовне не только от себя — от всей Украины. Кстати, гостей из Киева она приняла как родных, чего не скажешь о многочисленном клане Мордюковых, собравшемся за праздничным, но отнюдь не роскошным столом. Завидев нас с фотокорреспондентом, уже немного хмельные крепкие братья подхватились с мест и давай закатывать рукава — назревал нешуточный международный конфликт. «Что ж это вы отделились, нэзалэжными стали? — горячились они. — Разве всем вместе нам было плохо?». Потом, слава Богу, выяснилось, что у них просто бо-о-ольшой зуб на моих московских коллег. Несмотря на строжайшие запреты, шустрые репортеры и в больничную палату к спящей Нонне Викторовне пробирались, и к окну ее квартиры, расположенной на первом этаже, лестницу приставляли — высматривали, вынюхивали, фотографировали, а потом, естественно, публиковали. Одна газета умудрилась актрису даже похоронить, но особенно отличился канал НТВ. Показав снятые скрытой камерой кадры, телевизионщики огорошили зрителей тем, что несчастной, позабытой и позаброшенной якобы Мордюковой некому даже подать стакан воды. «Да как же некому? — сокрушались обиженные братья и сестры. — Раньше Нонна о нас заботилась, а теперь мы долг отдаем». ...Только окончательно убедившись, что перед ними друзья, Мордюковы оттаяли, извинились и торжественно проводили именинницу под руки в соседнюю комнату, чтобы мы могли поговорить без помех.

«НА СТАЛИНСКУЮ ПРЕМИЮ Я, КАК КУПЧИХА, БАРАХЛА НАКУПИЛА»

— Нонна Викторовна, в 48-м году на экраны СССР вышел фильм «Молодая гвардия», где вы сыграли Ульяну Громову, и сразу же вам, еще студентке, дали за эту роль Сталинскую премию. Голова не закружилась?

— Ну а с чего ей кружиться-то было? Мне вообще казалось, что мало, мало — надо еще одну серию снять, больше о молодогвардейцах рассказывать. Почему? Да потому, что в годы войны я оказалась на оккупированной территории и насмотрелась — причем в сознательном была возрасте, в школу ходила. Дети вообще очень наблюдательные, а я специально все примечала: кто-то что-то смешное ляпнул, где-то трагический эпизод приключился... Класса с пятого завела привычку на клочках бумаги это записывать и бумажки в чувал (торбу. — Д. Г. ) складывать. Столько раз записки потом выручали: там материала хватало и для моих ролей, и для чужих сценариев, и для писательства, для рассказов всяких. Уже тогда я понимала, что это за товар, — благодаря им меня и во ВГИК взяли.

— Кажется, вы потом сожалели о том, что не остались в провинции: мол, там начала бы писать, стала бы гениальной, как Шолохов...

— Мало ли чего в сердцах ляпнешь! Нет уж, я с детства в кино нацелилась: вынь да положь — хочу быть артисткой! После 10 класса поехала учиться в Москву: в кармане 16 рублей, в торбе чуреки — лепешки из кукурузной муки, которые мама испекла в дорогу. Добиралась в товарном вагоне, без билета — нас гоняли, как зайцев, но разве девушку, меня то есть, этим остановишь? Правда, когда увидела в институтских коридорах толпу шустрых, нарядно разодетых абитуриентов, малость скисла.

Господи, какой творческий конкурс, какая программа экзаменов? Откуда она у нас, когда мы под соломой жили и на соломе спали? Спасибо, добрые люди подсказали: надо что-нибудь прочитать. Стихи Пушкина, Лермонтова сразу же отпадали — мы знали их только в объеме школьной программы, и то не все, потому что ленились учить. «Ну все, провал!» — думаю, а потом ничего так: осмотрелась по сторонам... Вижу, кто ни зайдет в кабинет приемной комиссии, через секунду вылетает оттуда с красным, распаренным лицом. Оказывается, все они декламировали «Я волком бы выгрыз бюрократизм...» или письмо Татьяны к Онегину. Ах, как хорошо, как интересно, а о том, каково профессуре в сотый раз слушать одно и то же, не думали.

Тут слышу, мою фамилию называют. Встрепенулась и — делать нечего! — давай всякие побасенки про станичников вспоминать. Как бабка наша во время оккупации одному немцу хлеба дала — жалко его стало (они ж тоже голодали), как потом этот фриц крышу ей починил и тут нагрянуло большое начальство (а мы, сколько оккупация длилась, все от немецкого начальства прятались)... Слово за слово — так разошлась! Я ведь могла и где надо присочинить, прибрехнуть, кого-то под орех разделать — у нас на Кубани с этим порядок.

Московские профессора слушали «фольклор», открыв рты. Вижу, заулыбались, потом от смеха покотом покатились, слезы платочками вытирают, а сами аж вспотели. «Достаточно, девушка, — говорят, — выйдите, пожалуйста». — «Нет, — кричу, — я еще петь буду!»...

Вообще, поколение, пережившее войну, вынесшее тяжелое бремя, — самое начиненное впечатлениями. Эти люди готовы к рассказу вечному, нескончаемому, длящемуся до тех пор, пока они живы, а возвращаясь к «Молодой гвардии», скажу: для меня этот фильм стал большим, массивным ключом, открывшим мне дверь в искусство.

— Вы хоть помните, на что Сталинскую премию потратили?

— Да разве такое забудешь?! Эта премия (сейчас она называется Государственной) составляла 100 тысяч, так что каждому причиталось по 10 тысяч целковых старыми деньгами. Особо не разгуляешься, но все-таки на каникулах я, как купчиха, барахла накупила и поехала на Кубань. Братьям и сестрам везла конфеты, трусишки, школьную форму, моей мамочке — красивое платье, шляпки. Кому они в станице были нужны, неизвестно, но я думала: «Начинаем новую жизнь — теперь будем носить шляпы». Выбрала и себе «амазонку» с вуалью — мне только коня-рысака не хватало с хлыстом, чтобы боярыню или какую-нибудь богачку играть.

Конечно, «Молодая гвардия» открыла нам путь. Мы были молодые, неопытные, а все же дипломы получили с отличием, и известность большую приобрели моментально. Я раньше не знала даже, что такое аплодисменты, а тут как загупали. На первом просмотре в Моссовете боялась, что потолок обвалится, но ничего — обошлось. Потом нас за эту картину в Театр киноактера взяли.

«ЖЕНА ТИХОНОВА ЛЮБИТ КИРНУТЬ, И КОГДА ВЫПЬЕТ НЕМНОЖКО, ХОЧЕТСЯ ЕЙ СО МНОЙ ПОГУТАРИТЬ»

— Наш земляк Александр Довженко сказал о вас как-то: «Я видел ее профиль на скифских вазах»... Вы были одной из красивейших советских киноактрис: скажите, яркая внешность помогала вам в жизни или больше мешала?

— Наши преподаватели — ученики Станиславского Борис Владимирович Бибиков и Ольга Ивановна Пыжова, муж и жена, — повернули нас в правильную сторону. Мы же не знали, как это — быть киноартистом, но постепенно педагоги нам втолковали, что главное — не бантик на макушке, не то, как ты одет. Вот я приехала поступать на артистку в тесной школьной форме (правда, без фартучка) и в мальчиковых галошках, надетых прямехонько на чулки, но они же заметили во мне какое-то актерское начало.

Бибиков и Пыжова учили вторгаться в жизнь, знать, что делается в стране: по ком люди плачут и чему радуются. «Только тогда, — говорили, — вы будете артистами», а в других мастерских студенткам объясняли, как наряжаться надо, какие украшения куда надевать, какую губную помаду использовать (нас далеко бы погнали, если бы мы губы накрасили). На этом курсе я себя чувствовала в своей тарелке, занималась своим делом, и все наши были такие же: что ни песня, то до упаду — от слез или от смеха, что ни рассказ, то наповал!

— Со своим первым мужем Вячеславом Тихоновым вы вместе учились и прожили с ним потом 13 лет. По вашим словам, это замужество не принесло вам радости, вам с Вячеславом Васильевичем было скучно, а вы его, если честно, любили?

— Скажу так... (Пауза). С тех пор много воды утекло, он удачно женился на Тамаре Ивановне — она на 17 лет моложе и такая хозяйственная... Слава всегда хотел девочку, вот она и родила ему Анечку — красавицу, умницу, а у нас с ним не получилось: домой никогда не хотелось идти ни ему, ни мне. Мы разные люди: я — казачка, яркая, боевая, а он тихий павловопосадский мальчик. Как бы вам объяснить... В молодости Тихонов был какой-то, в хорошем смысле, неприспособленный к жизни.

— А вы, наоборот, хозяйственная?

— Да какое хозяйство! Жили тяжко, копейки считали, перед зарплатой я ноги сбивала по этажам — искала, у кого одолжить червонец... Ну и кинулась выступать, когда эта лавочка открылась, в школах, в комсомольских организациях... Ни от чего не отказывалась, тем более что это было полезно для нашей страны в духовном плане. Платили немного — дадут четыре рубля и еще 20 копеек положат, но я эти гроши хотя бы домой приносила, а Вячеслав, как ему казалось тогда, свою чистоту оберегал. Он говорил мне, что получать деньги за искусство неэтично, не духовно. «Ладно, — думала я, — а как же быть, если завтра не на что будет хлеб покупать?».

Поймите, я же не против кино, серьезных ролей, но, если их нет и закон позволяет, почему не выступить где-то от общества «Знание»? В этом я, наверное, больше на мужчину была похожа: ради своей семьи что есть мочи старалась, тянула воз, а Тихонов нет... Слава — человек нежный, хороший, даже, можно сказать, прекрасный, но у него был один недостаток — он меня не любил....

— Говорят, вы оказались его первой женщиной и он у вас тоже первый мужчина...

— Это правда, мы достались друг другу девственными.

— Вот интересное время было!

— Интересное... Мы, когда со Славкой встречались, на лестничных площадках целовались, обнимались по закоулкам. Бывало, приду домой, лягу спать и думаю: «Вот бы сшить ему куртку из черного вельвета на молнии — как бы ему шло!». Тогда, в послевоенные годы, все было, как вы понимаете, в дефиците, но я через знакомых купила-таки отрез. Мы к портнихе, а тетка уперлась: «Мужчинам не шью». Еле-еле ее умолила, сама нарисовала фасон... Куртку она справила, но воротник к ней женский приладила — даже фотография осталась...

Легко сказать: первый мужчина, первая женщина, да только бывает, как я сейчас понимаю, что и четвертая, а такая хорошая семья сковывается... У нас же все было по правилам сделано, но... Не вышло, и никто в этом не виноват: друг другу не подходили, а сравнить было не с чем ни мне, ни ему... Он же всю жизнь молчал, как тот Штирлиц. Слава Штирлиц и есть, только в кино это человек-кремень, а в жизни — человек-природа. Любит собирать грибы, ромашки, копаться в земле, картошку сажать, разводить голубей... Часами мог сидеть за столом, покрытым клеенкой, и пить чай из самовара...

— Тихонов был очень красивым мужчиной, по нему сохло все женское население СССР. Ревновали?

— Ни я его, ни он меня — не давали друг другу повода. Совсем молоденькие тогда были — по 18 лет, думали: раз уж семью создал, веди себя хорошо, да и, честно говоря, не были мы такими жадными, стремительными в любовных делах — ночные бдения воспринимали как нагрузку ненужную. Были еще недоразвитыми...

— В одном из недавних интервью вы сказали: «Сейчас как увижу Тихонова на экране, сердце замирает и останавливается»...

— (Возмущенно). Набрехали! Те, кто писали, и набрехали — я такого не говорила...

— Неужели, когда смотрите с его участием фильмы, эмоций никаких не испытываете?

— Нет, почему же, ненависти у меня к нему нет. Он вот дедом недавно стал: дочка Аня родила двух мальчиков-близнецов.

— Слышал, его жена Тамара иногда вам звонит.

— Она, это не секрет, любит кирнуть, и когда выпьет немножко, хочется ей со мной погутарить. Ее же не остановишь, а я регулирую: захочу — поговорю, не захочу — положу трубку. Мы с ней в нормальных уличных отношениях: не родные, не близкие, а просто знакомые.

«У ГУРЧЕНКО С МОИМ БЫВШИМ МУЖЕМ БОРИСОМ БЫЛА БОЛЬШАЯ ЛЮБОВЬ. Я ЗНАЮ, ПОЧЕМУ ОНИ РАЗОШЛИСЬ, НО НЕ СКАЖУ — ЭТО НЕ МОЯ ТАЙНА»

— Сегодня, в день вашего рождения, Тихонов вас поздравил?

— А вы ждали его звонка?

— Что вы — он ведь и раньше, когда еще вместе жили, не поздравлял. Уже солнце, помню, садится, день кончился, я стелю, а он... молчит.

— Но почему?

— Такая у него натура... Есть люди, для которых второй человек менее важен, для них главное — свое «я». Конечно, в молодости обидно было. «Опять не поздравил», — думала, и слезы на постель кап-кап...

Слава все по-своему делал и всегда молча. Заболела я однажды тяжко, лежу, температура под 40, а он на футбол собрался, который больше хоккея любил. Зная, какой он страстный болельщик, говорю вроде бы невзначай: «Может, побудешь дома — как бы мне совсем худо не стало, а сын еще не скоро из школы вернется». Он молча встал, с силой встряхнул свою куртку так, что из нее пыль по квартире пошла, оделся и, ни слова не говоря, ушел... После матча вернулся домой весь запыхавшийся, подбежал к кровати, встал на колени, спросил: «Как ты?» — и стал нежно мой лоб трогать... В этом — весь он...

— Тем не менее ваша мама его любила, считала примерным семьянином, отцом...

— Мама (вздыхает) не его любила — она жизнь повидала. Простая колхозница, а опытной была и умной, ведь, чтобы ума набраться, университеты кончать не обязательно. Приехав однажды в Москву меня проведать, заметила между нами трещину, все перемножила и, когда собиралась обратно в Ейск, сказала: «Нонка, не бросай Славку. Бросишь — одна будешь век доживать». «С чего это, — думаю, — она взяла, что я должна его бросить?», но вот что-то же ей подсказало... И бросила все-таки я его, а не он меня. Через несколько дней после того, как умерла мама, отнесла заявление на развод...

Директор фильма «ЧП» Григорий Чужой рассказывал:

— Летим в Москву — Славе Тихонову нужен был загранпаспорт, одежда... Переночевать собирались у них с Нонной, а на рассвете лететь в Чехословакию. Поскольку ключи от московской квартиры Слава забыл в Гагре, мы позвонили в дверь, но нам не открывали. Сели на ступеньки — ждем-с. Тут соседка: «А вы настойчивее звоните — Нонночка дома, у нее гости». Звоним что есть сил — глухо! Слава напрягся: «А вот теперь я уж точно не уйду отсюда всю ночь». Ну не оставлять же его одного! Опускаемся опять на ступеньки, курим...

Через час открывается дверь, на пороге — улыбающееся «лицо кавказской национальности». Нонна провожает его в накинутой на голые плечи шали, обнимает, целует, что-то на ухо шепчет, но тут, увидев нас, бледнеет. Слава молча прошел в квартиру, собрал вещи и так же молча вышел — так и закончился брак Тихонова с Мордюковой. Казалось бы, я ни при чем, однако Нонна Викторовна не разговаривает со мной вот уже более 40 лет».

— Следующим вашим мужем после Вячеслава Тихонова стал Борис Андроникашвили, до этого женатый на Людмиле Гурченко...

— Ну да, выпускник ВГИКа, сценарист, человек, серьезный во всех отношениях, а уж до чего хорош был! Люди, когда впервые его видели, на пять минут немели — выдающаяся внешность!

— Вот и Людмила Марковна сказала мне, что, когда с ним столкнулась в столовой, у нее поднос из рук выпал. Андроникашвили сразил ее наповал: красивый, обаятельный, умный, благородных кровей...

— Сын репрессированного Бориса Пильняка. После того как мы снимали картину «Комиссар», я прочитала кое-какие заметки Пильняка о гражданской войне, о страшных казацких делах, которые писатель наблюдал и записывал, увидела его фотографии...

Борис Андроникашвили был сократовского склада мужчиной: философ, краснобай, Байрона читал по-английски. Приглашать его домой я стеснялась из-за сына — бегала к нему на свидания в однокомнатную квартирку. Мы прожили лет пять, все собирались съехаться, но... так и не расписались... У них с Гурченко большая была любовь, Люся дочку Машу от него родила, да что-то не склеилось. Расходились они тяжело — оба плакали... Я знаю причину, по которой их брак распался, но не скажу, потому что это не моя тайна — другой семьи.

В интервью, даже таких важных для меня, как сегодня, не все можно выносить на всеобщее обозрение. Сама я стараюсь не вмешиваться в чужую жизнь и терпеть не могу, когда кто-то это себе позволяет. Меня раздражает, когда, например, одна актриса начинает показывать, как я домой приду, рубашку надену и ем соленую рыбу — с нее, дескать, капает жир, а я языком слизываю. Ну не было такого, не было, ни-когда, и кто ей дал право вообще обо мне говорить? Нехорошо это, но я ее пощажу, не назову — она будет описана в моей книге, и то не под своей фамилией.

«ШУКШИН ГОВОРИЛ: «ТЫ НИ С КЕМ НЕ СЖИВЕШЬСЯ, ТОЛЬКО СО МНОЙ — МЫ СОЗДАНЫ ДРУГ ДЛЯ ДРУГА»

— Нонна Викторовна, насколько я знаю, вас очень любил Шукшин и даже сделал вам предложение. Вы тоже, по слухам, были к нему неравнодушны — почему не срослось?

— Во мне долго-долго сидело христианское, смиренное понимание супружества: честность, преданность, муж, муж...

— ...один на всю жизнь...

— ...и все! Я ведь Тихонову даже не изменила ни разу, хотя он мне вот так опостылел (чиркнула ладонью по горлу), — ничего уже не хотела.

— Наверное, прочитав эти ваши слова, многие женщины удивятся: как это их кумир мог опостылеть?

— Кому, как говорится, что нравится... Вот Васька Шукшин совсем был другой — я полетела б за ним хоть на край света, если бы не замужество: мы тогда были со Славкой расписаны, у нас мальчик в школу пошел...

Познакомилась я с Шукшиным на съемках картины «Простая история» — Вася был молоденький, холостой, вольный, ничейный... Мне говорил: «Ты ни с кем не сживешься, только со мной — мы созданы друг для друга», да я и сама понимала, почему у нас все так ладно на съемочной площадке идет, почему так быстро сцепилось — в смысле общения актера с актрисой.

— Происхождение, видно, одно: и он из села, и вы...

— Да, но не только.

— Общий быт?

— Не только. Того, что вы перечислили, очень мало — между нами был еще сильный, ищущий такой магнит. Мы общежитием жили, и я всегда безошибочно узнавала скрип его кирзовых сапог, угадывала, в какую комнату он вошел. Вася втаскивал меня в литературные беседы и все время искал глазами. «Я тута!» — бывало, кричу ему... Мы бродили с ним по полям и лесам, обо всем рассуждали, он рассказывал, как будет писать «Разина Степана», — и из-за голенища у него всегда торчала свернутая тетрадка с ручкой. А ведь я Шукшина от «Разина» отговаривала — не верила, что ему, неписателю, такое под силу. Видите, теперь вот сама написала одну книгу, вторую...

— Выйти за него вы отказались?

— А как же не отказать, если я была замужем? Штирлиц мой никогда, сколько мы жили, в киноэкспедицию не приезжал — не было это у нас заведено, — а тут пожаловал: с удочкой за спиной, за руку держит сыночка... Больше Васька ко мне не посмел подойти — снялся и убыл.

— Жалели об этом?

— Сильно жалела.

— Шукшин плакал?

— Вася не из плакливых — мог только зубами скрипеть.

— Скрипел?

— А то нет! Потом нашел себе студентку Лиду: пожили вместе немного и разошлись. Второй раз женился снова на Лиде — Федосеевой и... затих. Жили они хорошо. «Я его не вижу и не слышу, — говорила мне Лида, — он дома, но его нет. Встал, морду умыл — и к своим тетрадям».

— Когда он умер, вы горевали?

— Горевала — не то слово... С ним ушла большая любовь между двумя людьми.

— Вы где-то сказали о Никите Михалкове: «Никита — моя любовь». Всерьез были им увлечены?

— Жалко, что не нашли еще способа разобъяснить читателям, что любовь разной бывает: одна и другая. Конечно же, ни Никита не сох по мне как по женщине, ни я по нему — как по мужчине. Творческое, духовное обожание — вот что у нас было, и порою, когда я заканчивала эпизод, он не мог продолжать съемку. Сидел в задумчивости, лишь время от времени спрашивал: «Как ты могла так сказать? Вот объясни мне, откуда у тебя родилась эта фраза?». Я терялась, не понимала: плохо это или хорошо? «Да так, — отвечала, — пришло в голову». Вот это — одна любовь, а есть совсем другая — к жене.

«В МЕНЯ ПОСТОЯННО ВЛЮБЛЯЛИСЬ МАЛЬЧИШКИ ЛЕТ НА 18 МОЛОЖЕ. ВЕЧНО ЦЕПЛЯЛИСЬ КАКИЕ-ТО НЕУДАВШИЕСЯ АРТИСТЫ, ХЛЮПИКИ, ЕЩЕ И ГУНДОСИЛИ, ЧТО У НИХ ДЕНЕГ НЕТ...»

— По слухам, вы однажды ударили Никиту Сергеевича по лицу...

— Не по лицу — в грудь.

— За что?

— Никита очень хорошо процессом командует. О, когда он с камерой высоко восседает на кране, он такой маршал Жуков! Внизу толпа, а он сверху кричит, возмущается, и все его слушаются... У меня вроде всегда на площадке хорошо получалось, но что-то один раз не заладилось. Съемка была на вокзале, я шла с кошелками — уезжающая...

— Это в картине «Родня»?

— Да. Никита истошно орет, а я никак не пойму, что же неправильно сделала. Он, конечно, талантливый человек, да, видно, не постесняюсь это сказать, не смог слова найти нужные, чтобы я сыграла пупком... Уже и так, и эдак чего-то требовал, а у меня не выходило, не по-моему это было.

— Михалков оскорбил вас?

— Унизил. Насмотрелся за границей, как тамошние режиссеры, если им взрыв эмоций нужен и рыдания настоящие, актрису «по морде бьют»: слезы ручьем, на лице отчаяние, — и решил на мне этот метод опробовать. А вы представьте: целый вокзал народу, и я внизу маленькая такая, меня и не видно. Он расселся на кране, в руках микрофон... «Ну что, бабуля, тяжело?! — орет. — Положите-ка ей камней в чемодан побольше», а сам весь в иностранном шмотье, и запахи от него исходят французские, и такие слова умные говорит...

Я уж взопрела: сделала все, что в моих силах, и теперь, хоть режьте, больше ничего не могу... Кричу ему: «Ну вот вы сейчас повторили то, что я сказала, — что же тут нового?!», но Никита не унимается: «А сейчас мы будем на народной артистке СССР отбивать чечетку!». Тут уж я психанула: «Все, хватит! Еду домой!». В общем, нашла коса на камень, зацепилось кольцо за кольцо: развернулась и ушла прочь с площадки. Хотела бросить картину к чертовой матери — по закону у нас это можно делать.

— Ого!

— Там вагончик стоял в поле — вместо комнаты отдыха. Я только ногу на ступеньку поставила, Никита свою бухнул ступенькой выше: «Эпизод-то надо доснять!». — «Отойди, — говорю, — я уезжаю. Все!». Он хочет меня под локоток взять: «Что ты, Нонночка!», а мне ярость глаза застит: «Не Нонночка, а Нонна Викторовна, и командовать теперь будет Пашка Лебешев»...

— ...кинооператор...

— ...да, сегодня покойный. «Через него и разговаривайте». Отпихнула Никиту, а он мою руку — раз! Ну, я кулак сжала и ударила его в грудь, после чего за рубашку схватила так, что посыпались пуговички...

— ...импортные...

— «Слава Богу, — ликую, — отделалась. На черта они мне сдались: эта картина, эти мальчики современные? Найду себе какого-нибудь режиссера — деда с бородой, и будем мы с ним делать фильмы». Пришла в свой номер в гостиницу (это в Днепропетровске было), а тут он стучит, и по лицу в два ручья льются слезы.

— Да вы что?!

— «Нонночка, Нонночка». — «Тихо! — говорю. — Замолчи!». — «Нонночка, да, мы расстанемся... Я согласен, мы не нашли сегодня общего языка, но дай высказаться, только высказаться!». Сел и плачет: лицо красное, ко мне руки тянет...

— Этого вы уже выдержать не могли?

— Жалко Никиту стало — я подошла, за шею его взяла... «Ладно, — шепчу, — хватит, на работе всяко бывает».

— «Остаюсь!»...

— «Остаюсь!». Он встрепенулся: «Да?». На столе стояла бутылка с коньяком недопитая. Никита взял ее и ко мне: «Пойдем, милая. Пойдем ко всем нашим — пусть видят, что мы помирились. Помирились ведь мы с тобой?». — «Да!» — кивнула я головой...

— Пресса много писала о вашей якобы слабости к Владимиру Машкову. Вы действительно сказали: «Будь я помоложе, у нас все могло бы случиться» — или это выдумки журналистов?

— (Вздыхает). Это так, он мне и впрямь приглянулся, когда в картине Дениса Евстигнеева «Мама» снимались. Машков же у нас в кино секс-символ признанный: идет по жизни и косой косит всех, кого только заблагорассудится. Последним куском поделится, последнюю рубашку отдаст, а глаза нефтяные, втягивающие...

Знаете, что... Я вот не представляю себе жизни без того, чтобы женское существо не впитывало энергию, необходимую для расцвета и для полета, от мужского существа — в любой форме. У нас с Машковым никогда ничего не было и не будет, но в тот момент, когда мы снимали «Маму», это такая подпитка была... Не дай Бог он предложил бы пройтись или что-нибудь выпить — Боже сохрани! Я помню свой возраст, все понимаю, но любоваться красивым мужчиной еще могу.

— Вы как-то посетовали: мол, вокруг всегда крутились поклонники моложе на 10-15, а то и на 20 лет, но какие-то все неудачные...

— Пропорция мужиков удачных и неудачных одинакова во всех возрастах: что среди моих одногодков, что среди их сыновей — просто в меня, черт его знает почему, постоянно влюблялись мальчишки лет на 18 моложе (я, правда, мало на них реагировала). Вечно цеплялись какие-то неудавшиеся артисты, хлюпики, еще и гундосили, что у них денег нет, — думали, я буду их вывозить. «А ты иди на вокзал и вагон разгрузи», — одному раз сказала.

— Сами-то вы часто влюблялись?

— Да нет — много лет уходило на одного пациента...

«НОГАМИ МЕНЯ МУЖИКИ НЕ БИЛИ,НО ПО ЩЕКЕ ДАВАЛИ. ВОТ И ТИХОНОВ ОДНАЖДЫ УДАРИЛ...»

— Говорят, мужчины не только вас обожали, но иногда и били...

— (Горько). Вот и Тихонов однажды ударил...

— За что?

— (Пауза). Уже и не вспомню... Честное слово, не вспомню!

— А остальные за что?

— Ревновали. Ко мне ведь тянулись не почему-нибудь... Подумаешь, красавица нашлась!

— Это вы шутите? Конечно, красавица!

— Что вы говорите? (Игриво). В Москве так не считается.

— А нам Москва не указ!

— Тянулись ко мне за общением, ведь оно — самое драгоценное, что в жизни есть. Куда бы я ни попала, в какой картине бы ни снималась, все время возле меня народ, и бывало, что это осточертевало. «Почему, — думала, — все время я должна разговаривать, петь, людей веселить?», но иначе своего существования просто не представляла.

— Тем более непонятно, почему мужики руку на вас поднимали...

— Потому что отчаливал пароход — в моем, разумеется, лице... Мне, как толковому математику, достаточно небольшого общения, чтобы все про человека понять. Если чувствовала, что внутри уже начинала зевать, вставала и шла, свободная.

— Били жестоко?

— Да нет. Ногами не избивали, но по щеке, случалось, давали.

— Вы обижались на них или понимали, что...

— (Перебивает). Я вырывала эту страницу своей биографии с мясом, будто ее и не было — просто вычеркивала из памяти и человека, и ситуацию. Никого не обвиняла, жалобы на обидчиков не строчила — обходилась своими силами.

— У вас с Вячеславом Тихоновым был прекрасный, талантливый сын Володя, который трагически погиб. С его первой женой актрисой Натальей Варлей вы много лет не общались — почему?

— (С надрывом). Больно... Больно даже голову ее нюхать, одежду... До сих пор в сердце будто кол вбили... Очень тяжело, невыносимо терять сына...

— Ее вина в этом была?

— Никакой!.. Не она Володю сгубила — Москва.

Из книги Нонны Мордюковой «Не плачь, казачка!».

«Я крепко ухватилась за кровать, на которой лежит мой сын. Он скрипит зубами, стонет, мучается... «Чем тебе помочь, детка моя?». Хочется приголубить его, взять на руки, походить по комнате, как тогда, когда маленьким он болел... «Мам, похорони меня в Павловском Посаде». — «Ой, что ты говоришь!». — «Потерпи». Я чмокнула его волосатую ногу возле щиколотки, горько завыла: «Потерплю, потерплю, потерпим... Бывают же промежутки». — «Больше не будет, мама. Выхода нет...». К рассвету он примолк...

...Позвали меня давно-давно в съемочную группу фильма «Комиссар» на собеседование. По пути домой я изумилась фамилии режиссера — Аскольдов. Забавно... «Аскольдова могила». Может, это рок? Оставила своего красивого душевного мальчика-подростка на чужую тетку, обеспечила разными «пряниками» — и на четыре месяца в киноэкспедицию под Херсон. С картиной не ладилось... И в картине боль, и сына вспоминать было тяжело.

Не ехала я к нему. Ну что стоило вырваться на два дня? Думала, как-нибудь доведу до конца съемки, а там и радость моя — сын... Вернулась — он в больнице, веселый и виноватый. Признался, что Сашка Берлога принес пиво и «колеса» (таблетки). Пылко заверил меня, что больше это не повторится. Я хотела поверить — и поверила...

Долго потом он не виделся с теми дружками. Призвали в армию... Вернулся, и, не объяснившись с ним, я поняла — он прячет от меня вторую жизнь... «Хоть бы нечасто, хоть бы как раньше», — молила судьбу. Ходил на студию, ездил с театром по городам... Спустя какое-то время молила я о другом: «На этот раз пауза длиннее, теперь уже, наверное, навсегда. Хоть бы навсегда...». — «Да, мама, все! Сам себе противен...». Снова надежда — отдых душе. Жены пугались его «странных» дней и уходили...».

— Внука вы тоже знать не хотели?

— Сегодня он был здесь, но на что я ему? Парень растет без меня: у него дела всякие, любимые увлечения... Учится на последнем курсе у Виктюка, потом будет искать место в жизни, определяться в профессии. Я ему посоветовала кое-что... (Спрашивал я вообще-то о старшем внуке от брака Володи с Натальей Варлей Василии, но Нонна Викторовна сделала вид, что вопроса не поняла, и начала говорить о втором внуке. — Д. И. ).

— Внук вами гордится?

— Вовка гордится отцом, Тихоновым, а мной... Меня он почти не видит...

Из архива «Бульвара Гордона».

Актриса Тамара Носова рассказывала:

«У нее сплошные романы были — настоящая женщина! Нонна же вся нараспашку, таких любят. Все награды, все деньги, все бриллианты — ей! Однажды ей спальню «Людовик ХV» подарили, а она позвонила директору: «Забери, мне ставить некуда»... Так и отдала назад, а ведь у нее внуки есть. У Володи, ее сына, был ребенок от Натальи Варлей и другой — от одной балерины, но Нонна признает почему-то только внука от балерины: он за границей... Да, Алла Ларионова мне рассказывала, что на похоронах Володи черная от горя Мордюкова вторую невестку с мальчонкой даже в автобус не пустила. Нонка такая, она может, хотя сейчас говорит, что все наследство ему отпишет».

«АКСИНЬЮ БЫСТРИЦКАЯ ПЛОХО СЫГРАЛА — НЕ ПО НЕЙ ЭТА РОЛЬ. РАЗВЕ ТАКОЙ ДОЛЖНА БЫТЬ КАЗАЧКА?»

— Мне кажется, советский кинематограф недооценивал вас — вы снимались намного меньше, чем, вероятно, могли бы... Вот и роль Аксиньи в фильме Сергея Герасимова «Тихий Дон» по всем канонам принадлежала вам, казачке, у которой все это в генах, в крови, тем не менее досталась она Элине Быстрицкой. Элина Авраамовна мне призналась, что после премьеры вы ей сказали: «У-у-у, проклятая, сыграла таки!». Ходили даже слухи, что из-за этого вы хотели покончить с собой, но что-то не получилось...

— Ну нет, я бы себе век укорачивать не стала. Жизнь — слишком большая ценность, чтобы с собою кончать, даже если бы Быстрицкая все мои роли исполнила.

— Почему же Герасимов выбрал ее, а не вас, свою ученицу, которую снимал еще в «Молодой гвардии»? Он ведь за роль Аксиньи, которая была вашей дипломной работой, поставил вам, если не ошибаюсь, «отлично»...

— Сергей Аполлинарьевич был сильно в меня влюблен — вплоть до того, что приезжал к нам домой, на Кубань. То-то все колхозники удивлялись, почему лысая голова плывет между кукурузными листьями. Ухаживал Герасимов по старинному обычаю, вот и надумал с мамой поговорить, но она сказала: «Не-не, пускай Нонка сама как хочет, так и поступает». Ну, а я ж его не любила совсем — зная, что он для меня с картиной «Тихий Дон» запустился и что мне предназначена роль Аксиньи, взяла и бросила.

— Знали и..?

— Знала — чтоб не сойти мне с этого места!

— И бросили?

— Молодая была, горячая... Не подошел этот материал — не приглянулся ситчик! — повернулась и пошла. Да другая бы...

— ...уцепилась зубами...

— ...вырвала бы из этого человека кишки, но стала бы в «Тихом Доне» Аксиньей, а для меня словно занавес упал.

— И он назло вам снял другую?

— Деваться ему было некуда, а Быстрицкая красивая и в костюме казацком была хороша...

— Вам ее Аксинья понравилась?

— Нет, она плохо сыграла — не по ней эта роль. Разве такой должна быть казачка? Ну да Бог с ним, пускай... Герасимов, конечно, мне отомстил, да только разве можно таким макаром мстить?

— Вы сожалели потом, что не снялись в «Тихом Доне»?

— Очень жалела.

— Говорили себе: «Дура ты, дура! Надо было уступить, согласиться...»?

— Зачем — это все равно что сказать: «Эх, родила бы я девочку — не горевала б сейчас одна». О чем думать? О воздухе?

— Фильм «Комиссар», в котором вы так блистательно исполнили роль Вавиловой, много лет пролежал на полке — сердце от этого ныло?

— Это очень тяжелое время описано в книге, которую только что я сдала в издательство, — почитайте, она скоро выйдет. Там все и о «Комиссаре», и о других ролях — сыгранных и несыгранных. У меня сейчас просто пару не хватит, чтобы так рассказать, как на бумаге уже написала.

— Англичане включили вас в десятку самых великих актрис ХХ века. Скажите, в душе вы осознаете себя великой актрисой?

— Я на одно ухо немножко глухая и не понимаю, — даю вам честное слово, памятью сына клянусь! — что такое великая актриса, ко мне это не относится. Вот Чаплин — это величина: куда остальным до него! Жаль, но ответить на ваш вопрос не могу. Думаю, я хорошая актриса: трудолюбивая, знающая жизнь...

— ...умная и, куда правду денешь, красивая...

— Благодарю вас, но смысл слова «великая» для меня неуловим...

— После гибели сына вы уехали из престижного дома на Котельнической набережной, где с ним жили...

— ...я не могла больше там оставаться...

— ...и долгое время ютились в однокомнатной панельке. Сейчас я у вас в гостях в небогатой, но все-таки трехкомнатной квартире на первом этаже шестнадцатиэтажки неподалеку от станции метро «Крылатское»...

— Это мне Черномырдин дал.

— Откуда же он узнал, что вы стеснены в жилье?

— Услышал, когда я с Урмасом Оттом беседовала. Мы с ним перед съемкой по рюмочке водочки выпили — вот у меня лампочка Ильича и зажглась. Раздухарилась: «Сколько можно тесниться в одной комнате — вот напишу в ЮНЕСКО, что в России народные артистки в халупах живут!». После эфира — дня через три-четыре — звонок: Париж на проводе. Господи, думаю, а это Михалков Никита: «Ну здравствуй, кума!..». Оказывается, он во Франции картину монтировал, а Черномырдин его там отыскал и как киноначальнику нагоняй дал: «Что у вас за безобразие? Мордюкова, такая актриса, и на тебе — в одной комнате! Чтоб через 10 дней доложили об улучшении жилищных условий».

— Нонна Викторовна, как вы считаете: по большому счету, ваша жизнь удалась?

— Не может жизнь удаться во всем, полностью. Вот сегодня были у меня в гостях журналист «Комсомольской правды» Александр Гамов с женой. Они равные по силе профессионалы, интереснейшие люди, знают по два языка, оба с чувством юмора и детей растят замечательных, но подобные семьи — редкость. Я, если честно, не правильных люблю и хороших, а таких, у кого в душе что-то булькает, и пускай судьба то нахмурится, то рассмеется, то накажет, то закроет на твое озорство глаза — главное, чтобы в тебе была жизнь.

— Сегодня за праздничным столом вы со своими братьями и сестрами пели украинские народные песни, а вот самая любимая какая?

— Ой, да я уже и слова все позабывала... (Поет):

Як до мене Якiв приходив,
Коробочку ракiв приносив,
А я тiї раки забрала
I Якова з хати прогнала.
Iди, iди, Якове, з хати,
Бо на печi батько та мати,
На припiчку Настiни дiти,
Нiкуди тебе, Якове, дiти...

Киев — Москва — Киев

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter

Легендарная артистка Мордюкова Нонна (Ноябрина) Викторовна по одним сведениям появилась на свет в Константиновке Донецкого округа. Другие источники указывают станицу Отрадную в Краснодарском крае. Точно известно лишь то, что будущая актриса родилась 25 ноября 1925 года.

Детство Нонны Мордюковой прошло в Глафировке – небольшом селе, где мама (в девичестве Зайковская) работала председателем колхоза. Женщина прекрасно пела и была всеми уважаемым человеком. Кроме старшей Ноябрины в семье росло двое братьев и три сестры.

Когда началась Великая Отечественная война, отец ушел воевать. Маме пришлось очень тяжело, ведь надо было самостоятельно ставить на ноги шестерых детей. И старшая Ноябрина тогда была главной опорой матери. Когда немцы оккупировали Краснодарский край, семье пришлось скрываться в далёком хуторе, чтобы детей не отправили в Германию.

Нонна Мордюкова с братьями и сестрами

После войны Ноябрина собрала свой скромный чемоданчик и отправилась в Москву – покорять столицу в качестве актрисы. Это была мечта, которую девушка лелеяла с малых лет. До войны Ноябрина даже решилась написать самому Николаю Мордвинову – замечательному артисту, которого Мордюкова увидела в кинофильме «Богдан Хмельницкий». Девушка спросила его, как же выучиться на . На это Мордвинов прислал ей ответ. В нём он настоятельно порекомендовал краснодарской мечтательнице окончить школу и приехать в Москву и обязательно разыскать его.

Нонна так и сделала. Правда, в столице разыскать любимого артиста она не смогла, но в театральный вуз всё равно поступила, причём с первого раза.

Фильмы

Творческая биография Нонны Мордюковой началась стремительно и очень успешно. Молодая артистка, в то время (1948 год) ещё студентка ВГИКа, сыграла свою дебютную роль в кинофильме «Молодая гвардия». Ульяна Громова в исполнении Мордюковой становится для начинающей актрисы пропуском в мир большого советского кино. За эту работу Нонна Мордюкова получила Сталинскую премию первой степени. Конечно же, девушка проснулась знаменитой. Впрочем, как и все её коллеги по съёмкам. А это были , .

В 1950 году уже состоявшаяся артистка, окончив ВГИК, сразу же получила место в Театре-студии киноактёра. Но Мордюковой намного ближе театра было киноискусство. Через год она ушла из театра и с головой окунулась в съёмки художественных фильмов. Предложений от именитых режиссёров было великое множество. Наиболее известные из первых фильмов Нонны Мордюковой «Чужая родня», «Добровольцы» и «Всё начинается с дороги». Эти и другие картины окончательно превратили молодую актрису в настоящую знаменитость.

Так же успешными были для Мордюковой и 60-е годы. На экраны вышло около десятка замечательных картин с её участием, наиболее заметными из которых становятся «Простая история», «Женитьба Бальзаминова» и «Журавушка». Во всех лентах использовался колоритный типаж Нонны Мордюковой. Как правило, это были русские женщины с непростой судьбой, сильные и земные.

Знаменитой стала и замечательная художественная лента «Комиссар». За этот фильм Мордюкова удостоилась Государственной премии. Образ комиссара Вавиловой, «железной» и одновременно слабой женщины, командовавшей суровыми мужчинами, Нонна Викторовна прочувствовала и передала очень точно.

Но не менее хорошо Нонна Мордюкова играла и других героинь, комедийных. Все помнят её в роли домоправительницы и общественницы Варвары Сергеевны в культовой «Бриллиантовой руке».

Очередной замечательной работой Нонны Викторовны Мордюковой стала лента «Родня», снятая в начале 80-х. Этот фильм принёс артистке очередную волну популярности и любви зрителей. Говорят, Нонна Викторовна, обладавшая довольно крутым нравом, во время съёмок повздорила с Михалковым. Дошло даже до драки. Но главное – фильм удался на славу. Его с удовольствием смотрят поколения зрителей уже больше тридцати лет.

За своё многогранное творчество и огромный талант Нонна Мордюкова в 1969 году становится Народной артисткой СССР.

К сожалению, тёмной полосой в творческой биографии Нонны Мордюковой стали 90-е годы. В этот промежуток времени актриса появлялась на съёмочной площадке крайне редко. Её почитали, помнили, но почти не приглашали сниматься. Всего три фильма, где Мордюкова сыграла второстепенные роли. Последний фильм «Мама» был снят в 1999 году. Больше Нонну Викторовну в кино не приглашали. Хотя она до последнего ждала звонков от режиссёров. Её типаж «вышел из моды».

Больше, чем какой-либо фильм, зрителям запомнился социальный ролик телеканала ОРТ, вышедший на экраны в середине 90-х в рамках серии «Русский проект». В ролике Мордюкова снялась со своей давней подругой . Знаменитые советские актрисы сыграли шпалоукладчиц, всю жизнь работавших на железной дороге.

Не все знают, что подруги часто ссорились, а потом Мордюкова просила прощения. После смерти Мордюковой Маркова призналась, что, несмотря на ссоры, они были не разлей вода. В последние годы жизни Нонны Викторовны обе лечились от сахарного диабета. Также их часто сравнивали по типажу и даже по внешнему сходству.

Личная жизнь

Личная жизнь Нонны Мордюковой была довольно насыщенной. В неё влюблялись множество известных мужчин. Сестра Нонны Викторовны Наталья Катаева рассказала, что во время работы в картине «Молодая гвардия» в Ноябрину влюбился режиссёр Сергей Герасимов. Он даже звал Мордюкову замуж, приезжал к маме и умолял уговорить дочь выйти за него. Но ничего не получилось.

Нонна Мордюкова на съёмочной площадке уже встретила свою первую и настоящую любовь – Вячеслава Тихонова. В браке с Тихоновым Мордюкова прожила 13 лет. У пары родился единственный сын Владимир. О разводе Нонна Викторовна жалела до последних дней. Хотя после развода она не оставалась надолго в одиночестве: её мужчины всегда были красивыми и талантливыми.

Спустя много лет открылась еще одна неизвестная страница биографии Мордюковой. После ее развода с Вячеславом Тихоновым за актрисой начал ухаживать молодой артист Юрий Каморный, который слыл красавцем и покорителем сердец. Актер был настойчив, хотя Нонна Викторовна наотрез отказалась от возможных отношений, сославшись на то, что он годится ей в сыновья.

Как-то одна из знакомых актрис, увидав мило общавшихся Мордюкову и Каморного, перепутала его с сыном Владимиром. Будучи эмоциональным, Каморный остро переживал отказ знаменитой актрисы и даже стрелялся из-за несчастной любви. Жизнь Каморного, яркая и насыщенная, оборвалась рано.

Однажды соседи услышали громкий шум в квартире Каморного и вызвали милицию. Прибывшие на место сотрудники увидели актера, размахивающего кинжалами перед истошно вопящей женщиной. Милиционер принял решение выстрелить в ногу, чтобы угомонить разбушевавшегося актера. Но выстрел оказался смертельным: пуля задела сонную артерию. Позже, незадолго до смерти, Нонна Викторовна призналась сестре, что напрасно не ответила взаимностью Юрию Каморному, который был почти на 20 лет моложе. Хотя в советские времена такие отношения не могли считаться нормальными.

Следующим после Тихонова мужем Мордюковой, правда гражданским, был Борис Андроникашвили. Сестра Мордюковой опровергает слухи о том, что Нонна увела Бориса у . Известно, что обе актрисы очень тепло общались. Причиной разрыва отношений с Андроникашвили стало его пристрастие к спиртному и безделие.

Вторым официальным супругом Нонны Викторовны был Владимир Сошальский. Но этот брак не продержался и года.

В жизни Нонны Викторовны случилась огромная трагедия, которая сильно подкосила её здоровье. Судьба её сына Владимира сложилась трагично: он умер от передозировки наркотиков. Уберечь сына от трагической гибели артистка не сумела, хотя потратила на борьбу многие годы и немалые силы.

Сын Владимир Тихонов был женат дважды: первая жена актриса родила ему сына Василия. Вторая супруга Владимира – Наталья Егорова, известная актриса на льду. В этом браке родился сын Владимир.

По слухам, уже, будучи в почтенном возрасте, у актрисы случился роман с популярным в то время исполнителем Юлианом. Сам певец в интервью после смерти актрисы опроверг эти домыслы, рассказав, что в свое время заменил ей сына и помог таким образом справиться с потерей единственного ребенка.

По словам Юлиана, он часто останавливался у Нонны Викторовны, и когда они читали о романе, Нонна Викторовна злилась и кричала: «Скажи им, что спишь на раскладушке в кухне!» Юлиан подтвердил, что жила актриса скромно, в однокомнатной квартире, и он действительно ночевал на раскладушке.

Смерть

Нонна Викторовна Мордюкова умерла 6 июля 2008 года в одной из московских больниц, где она проходила лечение, которое оплачивал Никита Михалков. Официальная причина смерти – сердечная недостаточность. Незадолго до смерти Нонна Викторовна помирилась со своим первым супругом Вячеславом Тихоновым, с которым после расставания она почти не общалась.

Актриса завещала, чтобы гроб с ее телом на людях не открывали: Нонна Викторовна хотела, чтобы ее запомнили живой. Похороны прошли спустя несколько дней на Кунцевском кладбище. Могила легендарной артистки и любимицы миллионов зрителей находится рядом с могилой сына.